Блог

Этой статьей открывается серия авторских публикаций диакона Андрея Глущенко на тему “Популярно о богословии”, задача которых – познакомить читателей с основными принципами и идеями православного христианского богословия. Надеемся, что этот авторский “курс” окажется полезным и востребованным. Приглашаем читателей оставлять отзывы на материалы; при работе на следующими публикациями автор будет учитывать ваши мнения и пожелания.

 

К сожалению, среди многих православных христиан бытует представление, что богословие предназначено для своего рода “элиты” – узкого круга богословов, но само по себе не играет особой роли в религиозной жизни. Всё, что необходимо христианину – это нравственная жизнь, молитва, участие в богослужении, пост. Богословие очень часто рассматривается верующими как некое чисто полемическое средство. Его задача видится скорее как “негативная” – доказывать атеистам, иноверным и инославным ошибочность их религий и убеждений. Причем простые верующие мало интересуются сложными богословскими вопросами, но при этом испытывают облегчение, когда слышат от богословов критику в адрес неправославных конфессий. Такая критика дает им некоторое чувство уверенности, хотя содержание этой критики и ее обоснованность могут быть им при этом по сути непонятны.

Оправдан ли такой взгляд на богословие? И да, и нет. Да – потому что действительно, многим верующим едва ли будет полезно увлечение отвлеченным “богословствованием”. Тем более что религиозное сознание не всегда бывает способно отличать главное от второстепенного и разбираться в таких тонкостях, которые нельзя однозначно проверить “экспериментальным путем”. История возникновения старообрядческого раскола в 17-м веке показывает, каким грозным “оружием” может стать “богословие” в руках отдельных “богословов”. Оружием действительно, до кровопролития.

Но, с другой стороны, мы живем в веке 21-м. А его реалии уже существенно отличаются не только от 17-го, но даже и от идеализируемого многими века 19-го. Мы живем в стране, где подавляющее большинство граждан имеют как минимум полное школьное образование и где многие обладают образованием высшим. И, соответственно, уровень их интеллектуальных запросов бывает нередко высок.

В наше время уже недостаточно “просто веры”. Вера “слепая”, чуждающаяся всякого знания, не может быть для христианина некоей самоценностью. Тем более что Отцы Церкви никогда не были пропагандистами “слепой веры”. Прямо наоборот. Если вера как переворот, как чудесный акт озарения и обращения и бывает началом духовной жизни, то в таком качестве она, по мнению Отцов, не может пребывать постоянно. Вера должна преображаться в знание, и знание должно преображаться верой.

Сейчас (как, впрочем, и в 19-м столетии) в церковной среде бывает принято “ругать” интеллигентов. Но задумаемся: нет ли нашей вины в том, что не только среди “простого люда” (для которого, как считают, вполне достаточно так называемой “естественной религиозности”), но и тем более среди людей образованных так мало глубоко верующих христиан? Критически ведь мало. Не наша ли вина в том, что человек, задающий нам серьезные мировоззренческие вопросы, тревожащие его, и слышащий от нас в ответ: “Вы просто верьте, и всё”, не видит в Церкви пристанища для себя?

Я думаю, что в наши дни каждый образованный христианин должен стремиться хоть немного быть богословом. Потому что это неизбежно. Во-первых, чтобы быть просто честным перед самим собой. Необходимо помнить: христианское богословие может удовлетворить запросы даже самого пытливого ума. Целый ряд Отцов Церкви древности, например, имели прекрасное философское образование, о чем даже не столько говорится в их житиях, сколько это видно из их богословских сочинений. Христианин может найти для себя все необходимые ответы, – или же ясно осознать, что некоторые вопросы принципиально ответов иметь не могут (но не потому что знакомые прихожане не знают, как ответить на них).

Во-вторых, чтобы быть честным перед окружающими, особенно перед “внешними”. Ведь, опять-таки, как часто встречая человека, ищущего истину искренно, но имеющего несколько превратное представление о Христианстве, мы обращаемся к нему именно с теми словами: “Вы не спрашивайте. Вы просто верьте”. “Просто верьте” – потому ли, что здесь принципиально нет места для знания, или же потому, что мы сами этого места не нашли? Да и искали ли? Если мы и нашли уже лично для себя “выход” в виде “просто веры”, все же ошибочно считать его универсальным. И для нас самих погрузиться во “глубину морскую” вопросов, проблем мировоззрения этого человека бывает не столько опасно, сколько… просто обременительно. Но сказать: “ищите сами” – будет не более честно. Честнее будет сказать: “давайте, поищем вместе”. Только поищем сначала “у нас”.

Одной из главных задач Церкви во все времена было миссионерство. Миссионер – это не тот, кто умеет увлекательно разговаривать с воцерковленной молодежью. Миссионер – это тот, кто умеет убедительно разговаривать с “внешними”. Точнее, первый – тоже миссионер, только особый, для церковного круга. Подлинный миссионер должен уметь в разговоре с каждым нехристианином, способным к диалогу, показать собеседнику то, что тот может найти для себя во Христе. И насколько в наше время каждый образованный христианин должен быть хоть немного богословом, настолько же он должен быть хоть немного и миссионером. Зная, через какие трудности проходит твой ум, легче бывает помогать с ними справляться другим.

Какой позиция богослова или человека, интересующегося богословием, не должна быть? Если говорить не об отношении к основным истинам веры (которым, безусловно, христианин должен подчиняться) – если говорить об отношении к науке? Позиция богослова ни в коем случае не может быть антинаучной. Это не значит, конечно же, что богослов должен отвергнуть все то, что наука признать не может принципиально (дабы не перестать быть наукой) – я имею в виду чудеса. Нет, конечно же. Речь идет о другом. Богослов не должен каждый раз прибегать к объяснению при помощи “чуда” того, что наука вполне убедительно может объяснить сама, свойственными ей методами, и чего вера не требует обязательно исповедовать в качестве действительного чуда. Богослов также не может отвергать те безусловные выводы науки, которые напрямую не противоречат основным истинам Христианства, пусть даже они при этом и не укладываются в заготовленную лично самим богословом “схему”. Увы! науку богослов обязан любить и уважать…

Но все же, необходимо ли современному христианину (особенно имеющему образование) богословие? Несомненно. Ведь реально он живет не одним постом и молитвой. Он не живет в полностью пустой комнате, куда извне разве что кто-то подает ему пищу. Когда христианин читает школьный или вузовский учебник, где описывается процесс эволюции или устройство Вселенной, или особенности человеческой психики – он не может не оценивать эти данные как христианин. А поступая так, он уже богословствует, желая того, или нет. Даже если он говорит, что написанное – ложь и что Вселенной нет еще и восьми тысяч лет, это уже – богословская позиция, пусть даже и нелепая.

Современный христианин просто вынужден как-либо относиться к науке, а также очень часто – к искусству и философии. Относиться именно в качестве христианина. Если же он и попытается полностью убежать от этого, то едва ли убежит от своих ближних, которые пойти на такой радикальный шаг не смогут. И это будет вовсе не заповеданное “бегство от мира”.

Я даже не говорю о тех ситуациях, когда, например, соседи обращаются с вопросами к знакомому христианину, зная, что тот “из Церкви”. Или когда сослуживец на работе – представитель другой конфессии или атеист – пытается вызвать православного коллегу на богословский мини-диспут. Здесь еще бывает возможным отказаться.

Но отец, даже не интересующийся “высоким богословием”, все равно будет вынужден отвечать школьнику-сыну на его вопросы: “Почему Библия говорит так, а в школе нас учат иначе?” Он должен будет прежде всего решить вопрос: действительно ли наука и Писание непримиримы друг с другом, так что вопрос решается “или – или”? И отец обязан будет давать сыну не сформулированные им наспех ответы, от которых учительница сына упадет в обморок, – он должен будет отвечать, исходя из положений современного православного богословия. Именно должен будет это делать. И для этого современное богословие он обязан хоть немного знать.

Итак, богословие необходимо. Но даже не для того, чтобы спорить с другими и всеми правдами (а бывает, и неправдами) доказывать правоту Православия (а бывает, правоту лично свою).

Богословие необходимо для нас самих. Потому что ум и познание даны человеку Богом. А истинное знание христианина о Боге, мире и человеке – это и есть, собственно, “богословие”.

Православие в Украине

Продолжение следует.