Блог

Шел второй год евангельской проповеди Спасителя. Иисус пришел в Иерусалим ради «праздника Иудейского». И здесь, у целебной купальни Вифезда, Христос находит человека, который как никто другой нуждается в Его сочувствии, любви и помощи. «Тут был человек, — рассказывает евангелист Иоанн, — находившийся в болезни тридцать восемь лет. Иисус, увидев его лежащего и узнав, что он лежит уже долгое время, говорит ему: хочешь ли быть здоров?» (Ин. 5, 5-6).

Тридцать восемь лет… В древности срок жизни человека мог быть и того короче. Но болезнь длиною в целую жизнь — не последняя и даже не главная беда этого человека. Паралитик (или, как называет его Евангелие, «расслабленный») лежит у целебного источника, в водах которого время от времени получают исцеление больные. Но за долгие годы ему так и не удалось подняться на ноги. Время от времени в купальню сходил Ангел Господень и «возмущал воду». Но исцеление, происходившее от этого таинственного посещения, увы, распространялось не на всех. Выздоравливал лишь тот, кто входил в купальню первым.

«Хочешь ли быть здоров?» Греческое слово «игиис» означает «здоровый». Но это же слово имеет и другой смысл: «неповрежденный», «целый». Паралитик мечтает об исцелении и здоровье. Но выздороветь ему было крайне трудно. «Я хочу исцелиться», — отвечает он Христу. Но как сделать это человеку одинокому, у которого никого нет? «Но не имею человека, — с болью продолжает расслабленный, — который опустил бы меня в купальню, когда возмутится вода; когда же я прихожу, другой уже сходит прежде меня» (стих 7).

Мы привыкли называть Иисуса Христа Спасителем. Но греческое «сотир» — это «Исцелитель». Отсюда происходит и главное понятие христианства — «сотириа», точный перевод которого на русский язык — «исцеление», «обретение целостности».

Паралитик хотел встать на ноги, но «не имел человека». И вот к нему приходит этот таинственный Человек. Расслабленный нуждался в исцелении. И вот к нему приходит Исцелитель. Расслабленный — а в его лице и все человечество — нуждались в освящении. И вот перед ним стоит Тот, кто пришел освятить мир и принести его в дар Своему Небесному Отцу.

«Иисус говорит ему: встань, возьми постель твою и ходи. И он тотчас выздоровел, и взял постель свою и пошел» (стихи 8-9). Воспоминая Божию милость к человеку, «не имеющему человека», Церковь именует 4-ю Неделю по Пасхе «Неделей о расслабленном». Но эта же Неделя — своеобразный «день ангела» для каждого из нас. Расслабленный, паралитик — это образ каждого человека, который нуждается в Божием гласе, чтобы встать от ложа немощи и греха. Поэтому сегодня, когда мы слышали евангельский рассказ об исцелении расслабленного, нам имеет смысл задуматься и о происхождении собственных ран. Увидев себя на ложе греха, мы должны просить Бога, чтобы Он посетил и нашу немощь, даровал исцеление и нашему — покрытому ранами — телу…

Человек, которого исцелил Христос, пребывал в своей болезни немногим меньше, чем странствовал в пустыне Израиль. А мы с вами уже более двадцати лет блуждаем по пустыне Исхода, убегая от собственного Египта — атеистической советской империи… Совершая исход из Египта, Израиль чудесным образом перешел через Чермное море, которое расступилось перед Божиим народом и погубило армию египтян. А мы с вами сегодня стоим перед собственным Чермным морем и просим у Бога, чтобы Он вмешался в ход нашей истории и спас наш народ от рук тех, кто хочет вернуть Украину во власть империи, вернуть ее в «египетское» и «рабское» прошлое…

Смысл исхода — отнюдь не в бегстве. Ведя Израиль через испытания исхода, Господь формирует его как целое — как единый народ. И эта же задача — обрести внутреннюю и внешнюю целостность — стоит сегодня перед Украиной. «Убегая» из советской империи более двадцати лет назад, мы были разобщены. Но пройти сквозь воды нынешних испытаний Украина может только объединившись, только изжив внутренние разделения и распри, только сплотившись в единое целое.

Тело может обрести целостность только через исцеление духа. А для того, чтобы привести к целостности Украину, необходимо уврачевать рану церковного раскола… «Пусть все остается как есть, каждый уже сделал свой выбор», — говорят некоторые. Но наш учитель и отец Блаженнейший Митрополит Владимир занимал иную позицию: «в современной ситуации, считал он, Украинская Православная Церковь не имеет права безучастно наблюдать за нынешним разделением». «Расколы, — писал Блаженнейший, — это кровоточащие раны на теле Церкви Христовой, которые требуют искусного и внимательного лечения. И как больно бывает слышать из уст верных чад нашей Церкви утверждения о том, что нас не должна волновать судьба братьев и сестер, находящихся вне евхаристического общения с нами. Больно слышать от людей, считающих себя христианами, слова презрения по отношению к нашим соотечественникам, пребывающим в составе неканонических объединений» (Доклады, речи, обращения. К.405).

«Объединение украинского Православия, — утверждают сегодня некоторые, — это исключительно «политика». Однако Митрополит Владимир полагал иначе. И для него отказ от исцеления раны раскола был равнозначен отказу от Евангельской любви и святоотеческого учения.

«Отказ от врачевания раны раскола, — писал Блаженнейший, — противоречит самому духу Евангелия, вступает в противоречие с учением отцов Церкви. Вспомним слова Спасителя: “Если бы у кого было сто овец, и одна из них заблудилась, то не оставит ли он девяносто девять в горах и не пойдет ли искать заблудившуюся? и если случится найти ее, то, истинно говорю вам, он радуется о ней более, нежели о девяноста девяти незаблудившихся. Так, нет воли Отца вашего Небесного, чтобы погиб один из малых сих” (Мф. 18, 12-14). Разве не являются для нас эти слова прямым призывом полагать все свои силы к возвращению в спасительную ограду Церкви наших братьев? Вспомним, что для святого апостола Павла мысль о его братьях по крови, не принявших Христа, была великой печалью и непрестанным мучением сердца. И он даже соглашался быть отлученным от Христа ради своих соплеменников (Рим. 9, 2-3). Это мучение сердца является естественным для всякого христианина, видящего заблуждающегося брата. И эта боль должна побуждать нас сделать все, что в наших силах, для преодоления церковных разделений» (Там же, с.405-406).

Единой и соборной Украине необходима единая и соборная Церковь. Однако восстановление церковного единства в Украине — задача крайне сложная, поскольку она связана с проблемой канонического статуса нашей Церкви. Почти двадцать пять лет назад, в октябре 1990 года, Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II подписал Грамоту, которой благословлялось «быть отныне Православной Украинской Церкви независимой и самостоятельной в своем управлении». По этой Благословенной Грамоте наша Церковь получила право самостоятельно решать все существенные вопросы своей внутренней жизни, а по своему статусу приблизилась к Автономным Церквам. Предстоятелю УПЦ был усвоен титул «Блаженнейший Митрополит Киевский и всея Украины». А Украинская Церковь получила права самостоятельно учреждать и упразднять епархии, а также избирать и поставлять правящих и викарных епископов. Позже эти канонические права были также соборно закреплены и в Уставе об управлении Русской Православной Церкви, где статус Украинской Православной Церкви был определен как «самоуправляемой с правами широкой автономии» (Глава 11, пункт 18).

Что же такое «самоуправляемая Церковь с правами широкой автономии»? С одной стороны, это совокупность канонических прав, которыми не обладают даже некоторые автокефальные Церкви, например, Элладская. С другой — термин «самоуправляемая Церковь» был введен в нормативные документы РПЦ в 1990-е годы, когда на обломках советской империи началось церковное возрождение. Именно тогда Православные Церкви в Украине, Молдове, Эстонии получили статус самоуправляемых. Поэтому термин «самоуправляемая Церковь» является совсем новым, он не тождественен ни понятию «автокефальной», ни понятию «автономной» Церкви, которые являются традиционными для православного канонического предания. А поскольку канонические права УПЦ зафиксированы сегодня только на уровне внутренней документации Московского Патриархата, УПЦ не присутствует в общецерковном диптихе Поместных Церквей. Более того, согласно точке зрения Константинополя и других Поместных Церквей, УПЦ — не самостоятельная церковная структура, а лишь совокупность епархий Московского Патриархата на территории Украины.

И все же главная проблема нынешнего статуса нашей Церкви заключается в том, что, как показали 25 лет, прошедшие после издания Томоса Святейшего Патриарха Алексия II, статус «широкой автономии в составе РПЦ» оказался недостаточным для уврачевания существующего церковного разделения.

«Разделения имеют место сегодня во многих Поместных Церквах, — пишет Митрополит Владимир в своем Духовном Завещании, — но по сравнению с ними украинская проблема является особенно тяжелой… в Украине вне евхаристического общения со Вселенским Православием находится треть исповедующих православную веру». Готовы ли эти люди воссоединиться с нашей Церковью на базе ее нынешнего статуса? Увы, 25 лет раскола красноречиво свидетельствуют: воссоединение украинского Православия возможно лишь путем усовершенствования канонического статуса Православной Церкви в Украине.

Каким может быть выход из создавшегося положения? Юбилейный Архиерейский Собор Русской Православной Церкви 2000 года озвучил некое компромиссное решение: «содействовать достижению общеправославного согласия по вопросу провозглашения и признания автономии Украинской Православной Церкви, каковое должно иметь место в связи с реальными достижениями в деле преодоления раскола» (Соборное определение об УПЦ, п.3). Однако за последующие 15 лет достигнуть каких-либо ощутимых результатов «в деле преодоления раскола» так и не удалось. Более того, как замечает в своем Духовном Завещании Блаженнейший Митроополит Владимир, в Украинском Православии наметились новые тенденции:
«Нравится нам это или нет, но мы должны признать: надежды многих, что автокефальное движение в Украине локализуется в западном регионе и со временем сойдет на нет, не оправдались. Изменились люди, множество наших соотечественников пришли к православной вере внутри этого движения».

Насколько важен для нашей современной церковной жизни вопрос канонического статуса? С одной стороны, этот вопрос носит формально-канонический характер и не влияет на саму суть церковной жизни. Ведь жизнь церковной общины строится вокруг Евхаристической Чаши, а не вокруг бумаг, которые регулируют ее канонический статус. Однако, рассмотрев проблему в ее пастырском аспекте, мы увидим, что уточненный канонический статус может стать величайшим благом для Православной Церкви в Украине. Ведь именно благодаря ему сегодня может быть уврачеван раскол, терзающий нашу Церковь уже многие годы. Именно об этом просят наши братья, которые, верим, временно находятся ныне вне молитвенного общения с церковной полнотой.

Идея полной Церковной самостоятельности в разное время, в зависимости и от внешних факторов, вызывала неоднозначные реакции в украинском обществе. Имея своих сторонников на Западе Украины, она болезненно воспринималась в восточном и южном регионах, где общественное сознание дорожило культурными и духовными связями с православной Россией. В минувшем году аннексия Крыма и военная агрессия на Востоке Украины радикальным образом изменили общественные настроения. Еще год назад в общественном сознании УПЦ была крупнейшей Церковью Украины и «домом молитвы», который объединял людей различных взглядов и предпочтений. А сегодня, когда в страну пришла беда войны, многие из наших соотечественников стали воспринимать УПЦ как «дом сепаратизма», как угрозу независимости и целостности нашего государства.

Насколько справедливо общество в подобных суждениях и критике? Увы, отдельные иерархи и клирики нашей Церкви действительно дают обществу немало поводов для соблазна. С другой стороны, критика нашей Церкви со стороны общества часто носит эмоциональный и политизированный характер… Какую же позицию должен занять в этой ситуации епископат Украинской Православной Церкви?

В сложившейся ситуации необходимо проявить максимальную трезвость ума и непредубежденную осторожность. Надо помнить: создание новых и усугубление ветхих расколов не решит украинскую церковную проблему. С другой стороны, канонический православный епископат Украины, как хранитель апостольской преемственности, должен взять на себя ответственность за будущее Православия в Украине. Мы должны понимать: отказавшись от диалога с другими православными юрисдикциями, мы выбираем путь в историческое небытие, в самоизоляцию. Угодно ли это Богу? История и Бог, Который хочет чтобы были все едино (Ин. 17,21) не простят нам, если сегодня мы не раскроем свои объятия нашим братьям и сделаем все, от нас зависящее, для уврачевания раскола и восстановления единства Украинского Православия.

«Тут был человек, находящийся в болезни…» Образ евангельского расслабленного в той или иной мере касается каждого из нас и всех нас вместе. Мы немощны в силу нашего разделения. Наши члены расслаблены, поскольку мы живем в ситуации церковного и, как следствие, психологического раскола. Наша миссия в обществе не эффективна, поскольку, живя в особое историческое время, мы стараемся всячески избежать ответственности…

Как исцелить рану раскола? Как преодолеть вражду и начать жить в любви? В начале 2009 года корреспондент журнала «Русский Newsweek» прямо задал Блаженнейшему Митрополиту Владимиру вопрос об автокефалии. И услышал в ответ следующее: «Этот статус должен венчать все наши усилия».

Блаженнейшему пришлось испить чашу непонимания за этот ответ. Его критиковали русские церковные националисты. Его обвиняли в том, что он якобы мечтает «умереть киевским патриархом». Но жизнь и служение Блаженнейшего засвидетельствовали чистоту его намерений. Он отошел к Богу каноническим Предстоятелем канонической Украинской Православной Церкви. И до последней минуты созидал ее единство. Созидал его часто ценой самоумаления и отказа… Имея собственное видение развития УПЦ, Блаженнейший не хотел воплощать его путем авторитарного управления Церковью. Он всегда подчеркивал: Церковь не случайно называется в славянском переводе Символа веры «соборной». Она должна управляться соборно…

Никто из нас не мог предвидеть, что на нашей земле вспыхнет пожар войны. И никто из нас, тем более, не мог себе представить, что этот пожар против Православной Украины будет раздуваться православными же братьями… Война — это страшное испытание. Но она же — эта величайшая из всех болезней — это еще и Божие посещение. Господь никогда не отворачивается от нас, когда мы страдаем. И сегодня, когда мы чувствуем боль и немощь особенно остро, — Господь особенно близко. Как некогда у Овечей купели, Он склонился над нашим расслабленным телом, над нашей страной, нашим народом.

Хотим ли мы исцелиться? Хотим ли обрести целостность своего церковного бытия? От того, как ответит на этот вопрос каждый из нас, продолжателей дела апостола Андрея Первозванного и равноапостольного князя Владимира, — зависит будущее Святого Православия в нашей стране, и будущее страны как таковой. «Встать и ходить» или лежать в историческом параличе? Стоящий перед нами исторический выбор не предполагает иной — третьей — возможности. У нас нет возможности «отмолчаться». Мы не можем просто проигнорировать стоящие перед нами исторические вызовы.

Не скрою: взяв на себя ответственность, выступив за исцеление раны раскола, каждому из нас придется пойти путем Блаженнейшего Митрополита Владимира и принять заушения от лжебратий и тех, кто отождествляет Православие с интересами имперской государственности.

Но не будем малодушничать. Ведь с нами — Сам Христос, Сам Спаситель, Сам Податель единства.

Христос посреди нас! И есть, и будет!

3 мая 2015 г.