О статье А.И. Шмаиной-Великановой «Святые на вырост: к осмыслению канонизации жертв армянского геноцида»

Интересная статья, подвигающая на размышления А.И. Шмаиной-Великановой «Святые на вырост: к осмыслению канонизации жертв армянского геноцида» недавно вышла на сайте colta.ru. Но у меня есть ряд вопросов и возражений.

1. Святость в моём понимании – свидетельство не столько о жертве и страдании, сколько о касании Духа воскресения. Вместе со Христом было распято два разбойника, и лишь одному Христос сказал: «Ныне будешь со мною в раю». Святость – процесс штучный. Попытка Армянской Церкви сделать его массовым, конечно, может иметь, как пишет уважаемая А.И., педагогическое значение, но не приведет ли это к размыванию самого понятия «святости» и, как следствие, утрате смысла канонизации?

2. В словах Бродского «гибнет не герой, а хор», по-моему, имеется в виду моральная гибель также, как в процессе канонизации учитывается, прежде всего, духовная, а не физическая победа. Когда А.И. говорит о гибели хора на бойне, она меняет контекст слов Бродского.

3. Идея святости любой жертвы сомнительна, на мой взгляд. Бог не все жертвы принимает, а, значит, и освящает.

4. В этом акте массовой канонизации, как мне представляется, бросается некий вызов Богу за человека. И этот вызов звучит так: «Хватит!» С кем нам быть, с молчащим Богом, но способным явить подлинное воскресение? Или со страдающим человеком, плоть от плоти от нас? Выбор трудный.

5. Конечно, ХХ век – это век масштабных трансформаций и больших цифр, где «принцип близкодействия» уже не работает. Но это не значит, что «весы Бога» стали менее точны. И надо, конечно, постараться, чтобы «смена оптики» не превратилась просто в «замутнённую оптику».

6. И последнее. Массовую канонизацию нельзя противопоставить гибели полутора миллионов армян. Как нельзя противопоставить канонизацию Новомучеников ГУЛагу, а память о Холокосте – жертвам Холокоста. Противопоставить можно только то, что может быть явлено в истории, когда будут извлечены исторические уроки, чтобы ничего подобного не повторилось.

Конечно, нужно посттоталитарное экспериментальное богословие, как нужна и экспериментальная канонизация. Но предметы это не простые. И хотелось бы, чтобы ответы на сложные вопросы времени давались на соответствующей этой сложности глубине.

Залишити відповідь