«И вот, принесли к Нему расслабленного…» (Мф 9:2) В наши дни в Церкви Христовой на земле полно расслабленных. Речь идет о парадоксальной разновидности расслабленных – о тех, которые больше не ищут исцеления, но любят свой недуг. Они приходят в церковь, чтобы свою немощь культивировать, оправдывать и даже подкармливать. Такие люди, по сути, даже не считают свое состояние болезнью, но, напротив, воспринимают его как основополагающую добродетель. Они считают себя не расслабленными, а смиренными, и свое пребывание на носилках на протяжении всей жизни называют истинным благочестием. Это все равно, как если бы этот евангельский эпизод в неком демоническом пересказе повествовал о том, что к Иисусу принесли расслабленного, чтобы он получил новую постель, более комфортную. На Божественной литургии для многих только это и происходит: они лучше себя чувствуют себя на своих «носилках».
Этот недуг принесен из мира сего, из этого «рая» духов неистинных. Это лукавый дух комфорта, цивилизованной лени. Он проник в храмы, заменив не только центральное отопление и паркет, но и благочестие верующих. Доброму подвигу веры положен конец. Мир сей и церковь примирились, подписали перемирие: они больше не вмешиваются в дела друг друга. Церковь перестала быть духовной Лечебницей, но превратилась для многих из нас в туристический пансионат. Люди приходят, чтобы расслабиться… Наши храмы еще не были превращены в рестораны, гостиницы и склады, как на Западе, но здесь действует другой, более тонкий рецепт разрушения: мы, верующие, превратились под воздействием нашего “западного” образа жизни в мире сем в клиентов церкви, куда приходим как в таверну, музей или гостиницу.
Возможно, кому-нибудь эти слова покажутся шокирующими или, по меньшей мере, преувеличением. Тогда как нам относиться к словам некоторых выдающихся духовных людей, говоривших о том, что современное христианство надо христианизировать заново? Что бы это значило? Найти ответ нам поможет воскресное Евангелие в шестую неделю после Пятидесятницы. Этот ответ имеет жизненно важное значение для нас как православных христиан.
Очень немногие из тех, кто приходит в церковь, приходят и ко Христу. Так же происходит и в трактире, музее или гостинице: сколько людей приходит туда ради трактирщика, гида или владельца заведения? Разве что знакомые и друзья. Остальные приходят, чтобы выпить, развлечься или найти себе пристанище. Так происходит и с нами, “клиентами” Церкви. Мы приходим не потому, что услышали Его теплый, родной призыв. Почему? Потому что мы не пришли не по вере. Нас побуждают другие вещи – например, привычка или любопытство. Чаще всего вера для нас сводится к отрывистому произнесению Символа веры. Это не жажда сердца. Мы внутренне не ощущаем себя ни слабыми, ни сиротами. Поэтому слова Христа «Дерзай, чадо!», по сути, нам ничего не говорят, они не могут нас затронуть. Мы не ощущаем, что они адресованы нам.
Так же, как мы приходим на литургию, мы относимся и к таинствам. Возьмем, например, исповедь. Мы приходим исповедоваться в наших грехах. Мы слышали, что это приносит пользу – то же самое мы слышали о многих других вещах. Это еще одно приобретение в числе прочих, еще один из медикаментов в аптечке нашей жизни. Это полезно для здоровья. В мире, который одержим «хорошим самочувствием», стройностью и диетами, исповедь также низведена до своего рода духовного вспомогательного средства в натуральной терапии, до религиозной добавки к нашему благосостоянию и комфорту. Поэтому из-за нашего нехристианского подхода к таинству исповедь не открывает путь веры, не является концом широкого пути греха и узкими вратами пути к спасению. Мы относимся к исповеди как к своего рода душевному гаражу, в котором мы заменяем масло и чистим фильтр машины, на которой едем по широкому проспекту, ведущему в пропасть вечного небытия.
Возможно, что корень этой беды – в путанице между двумя вопросами: «Кто такой Иисус Христос?» и «Кто для меня Иисус Христос?» На первый вопрос могут ответить и книги, и компьютер. Однако на второй вопрос сможет отметить только человеческое сердце.
Вечная жизнь означает познание Бога. Так говорит Он – Тот, Кто лучше всех способен дать этому определение. Если приходишь в церковь по любому другому делу, ты упускаешь главное. Это все равно что идти в ботанический сад за хлебом. Можно вернуться отдохнувшим и восхищенным экзотической красотой природы. Но хлеба там не купишь и по-прежнему будешь голоден.
Исповедь, пост и причащение – это шаги к познанию Бога в полноте. Если бы мы все знали эту истину и были бы наполнены радостью и рвением в нашей вере, если бы наша вера была личными отношениями с Отцом, то мы бы находили в Церкви укрепление и утешение души. Когда ты по-настоящему во Христе, в Церкви, у тебя есть сыновнее дерзновение обращаться к Небесному Отцу. Это благодать, дар сыновства, который тебе даровал Иисус, когда ты сочетался с Ним через крещение и причастие. Поэтому единственная молитва, которую оставил нам Христос, – это «Отче наш». Ты сочетался со Христом, но твое сердце не взывает: «Авва!», т.е. «Папа»? Это очень важный вопрос. Есть и другие вопросы – возможно, не менее важные. Ты веришь во Христа, но не чувствуешь необходимости стать ближе к Нему и узнать Его получше? Приходишь в церковь и покидаешь ее на тех же носилках комфорта и твоего мирского «блага»? Тебе были прощены грехи, но тебе не интересует сила, дающая тебе возможность встать и ходить?
Если Евангелие является для тебя Книгой основополагающих вопросов, то она может воскресить тебя из мертвых. Благодаря Евангелию честный ум может приобщиться к богопознанию. Евангелие дает сердцу, которое открывается его словам, ту силу, которой дивились люди, когда Он исцелил расслабленного, – силу живого, страстного желания получить прощение, встать и ходить в законе Христовом, в светлой и сладостной благодати божественной любви. И, не в последнюю очередь, силу изумляться Христу на каждой литургии, когда священник читает Евангелие. Потому что это единственная сила, которая может открыть твое сердце и с детской непосредственностью радоваться благой вести о спасении. Настоящее чтение Евангелия – это христианская революция «в прямом эфире», трепетное проникновение нетварного света в наши ум и сердце, поток живой воды, через который в нас возвращается Истина. Это Революция Истины, которая изгоняет ложь и смерть изнутри нас. Это Истина, сияющая любовью, которая объединяет своими лучами ум и сердце.
Евангельское чтение об исцелении расслабленного в Капернауме рассказывает нам о спасительном служении Христа – о прощении, избавлении от трясины греха и даровании силы ходить путями вечной жизни. Спасение не есть избавление от какой-нибудь болезни, но исцеление всей жизни. Бог исцеляет нас от нашей жизни, даруя нам Свою жизнь. Если мы поверим в это Евангелие, тогда спасительная благодать Христова служения заполнит наши ум и сердце в меру нашей веры. Более того, она будет заполнять не только нашу внутреннюю пустоту, но и тот вакуум, который есть между нами и ближним.
Если Евангелие не является, в первую очередь, Книгой Вопросов, но остается лишь книгой ответов, которых мы не просили, тогда слова Божьи не проникнут внутрь нас и ничего не изменят в нашем мышлении и чувствах. Эти вопросы суть раны сердца, жаждущие слов Божьих для исцеления. “Ибо слово Божие живо и действенно и острее всякого меча обоюдоострого: оно проникает до разделения души и духа” (Евр 4:12). Иными словами, оно проникает вплоть до внутреннего вместилища ропщущих фарисейских духов, которые с течением времени сошли не в глубину истории, а в бездонные тайники нашего внутреннего мира.
Отсюда и отсутствие радости быть христианами, что является наиболее тонкой формой богохульства… Мы грешны до мозга костей и в той же мере нуждаемся в прощении. Мы также расслаблены до глубины сердца и в той же мере нуждаемся в исцелении. Да поможет нам Бог в том, чтобы слово Евангелия проникло в нас! Аминь.
Мариус Иордэкиоайя – современный румынский поэт, православный публицист, блогер.
Перевод с румынского Елены-Алины Патраковой