Криво прочитанное Евангелие

Чему я не перестаю удивляться, так это жесткости и по-моему даже жестокости священства в вопросах, которые мне кажутся даже не второстепенными, а просто неважными.

Отцы могут не причастить ребенка если он сидел на Евангелии, пришел в шортах или девочка пришла без платочка. Человека могут не допустить до Исповеди если он определенным образом не постился определенное количество дней. Я регулярно спрашиваю людей на Исповеди, постятся ли они, но мне никогда не придет в голову выспрашивать у них гастрономические подробности и уж тем более на основании этих подробностей решать вопрос о готовности человека к участию в Таинствах. Лезть в чужой пост мне кажется настолько же неэтичным, как лезть со своими вопросами в чужую постель, что, кстати, тоже не редкость. Одной прихожанке я разрешил заходить в храм после работы в брюках, т.к. она почти все время работает и на работе должна быть в брюках, но на работу ходит мимо храма, а зайти боится. Короче, она разревелась и начала целовать мне руки, говоря, что еще никто из священников не был к ней так добр. Пытался анализировать священников которые живут этими запретами, но что их объединяет понять не могу. Есть среди них и старые и молодые, образованные и необразованные, долго прослужившие и недавно рукоположенные. Сдается мне, что это криво прочитанное Евангелие плюс что-то в психике…

***

Как же трудно общаться с человеком со «сложившимся мировоззрением». Абсолютная закрытость к другому опыту. Среди православных таких почему-то особенно много. Видимо перепутали догматическую правоту Церкви с собственной непогрешимостью во взглядах на жизнь. Как писал Шопенгауер: «принимают конец своего кругозора за конец света». Церковная гордыня — недуг, который приводит к распятию Христа. По-крайней мере, так произошло в Евангельском повествовании.

***

Непонятные древние одежды и священное за многие века имя Иисус помогают нашему сознанию спрятать Богочеловека опять подальше на небеса, сделать боговоплощение достоянием седой и почти сказочной древности. Тем не менее, Христос носил обычную одежду того времени, как сейчас бы он носил джинсы и футболку или брюки и пуловер. И имя Иисус тоже обычное, вроде привычного нам Пети, Коли или Борис Иваныча. Он кушал, выпивал и мог оценить хорошую шутку, не переставая при этом управлять вселенной. Но за такого Христа мы слишком боимся, а вдруг осквернится от нашей человечности. Надежнее выделить Ему священную «зону», пусть там и находится. Монофизитский соблазн так близок нашему сердцу…

 

И бысть ей явление ангела…

Знакомый батюшка рассказал:

Одна наша прихожанка забеременела. Вскоре после этого ей приснился ангел, который сказал, что она родит мальчика и его надо будет назвать Михаилом. Не надо объяснять, что она сразу поставила на уши мужа, всю родню, «задолбала» всех батюшек и т.д. Что творилось у нее в голове и в душе все это время знает только она. Думаю, о финале вы уже догадались:) Родилась девочка…

 

Про Марию Египетскую

Она спаслась. И не просто спаслась, а достигла святости. Вершин святости. Без регулярных исповедей и причастия, без церковного богослужения, без Нового Завета, без Псалтыри, акафистников и молитвослова «Щит православной женщины», короче, без всего того, без чего нам кажется немыслимо спасаться. Был только Бог и ее стремление к нему. О чем это я? О том, что если бы из нас вычесть все то, что мы называем благочестием и что часто умудряемся ставить себе в заслугу, то что там будет в сухом остатке? Хватит ли нас хотя бы на 10-минутный живой разговор с Богом в конце которого не станет скучно? Не является ли часто наше «благочестие», нужное на своем месте, дымовой завесой скрывающей зияющую пустоту в личных отношениях с Богом?

 

Сталкер

Уже много лет мне хочется научиться от праздника Рождества Христова, той слабости в которой «сила Божия совершается». Не знаю кого как, а меня в грядущем празднике шокирует именно полная беззащитность Родившегося. И вот вчера пересматривал «Сталкера» и был поражен словами главного героя, прямо в тон моим мыслям перед праздником: «Когда человек родится, он слаб и гибок, когда умирает, он крепок и черств. Когда дерево растет, оно нежно и гибко, а когда оно сухо и жестко, оно умирает. Черствость и сила спутники смерти, гибкость и слабость выражают свежесть бытия. Поэтому что отвердело, то не победит». Слова достойные святых отцов. Будет что сказать на проповеди 🙂

Русская неделя

Цей запис має 4 коментар(-ів)

  1. Лара

    прочитала- и как будто чистой воды набрала из источника. спасибо,о.Роман

Залишити відповідь