Останавливало смущение, что выношу сор из избы, забиваю мяч в собственные ворота. Ведь святые отцы учат нас, что надо покрывать грехи ближних. А свои безжалостно обличать. А если в общем полотне, шитом некрасивыми, греховными стежками, есть и меня обличающая ниточка — Господи, благослови…
Притчу о блудном сыне знают все. Два сына было у одного человека. Младший ушел от него в дальнюю страну, жил там распутно, растратил свое имущество, голодал, пас свиней. И — раскаялся. И — вернулся к отцу. А отец не просто простил сына, он побежал ему навстречу, обнял его, сказал слугам своим: «Принесите лучшую одежду и оденьте его; дайте ему перстень на руку и обувь на ноги; и заколите откормленного теленка; станем есть и веселиться! Потому что этот сын мой был мертв и ожил; пропадал и нашелся». И начали веселиться. Притча проста, понятна. Даже новоначальный христианин, даже школьник, даже ученик воскресной школы знает, что под отцом в притче разумеется Бог, а под блудным сыном — кающийся грешник Греховная жизнь в «далекой стране» удаляет нас от Отца Небесного, но если мы покаемся, припадем к милосердным коленям Спасителя, Он не просто простит нас, Он возрадуется нашему возвращению из блуда и непотребства.
Но сегодня мы поведем речь не о блудном сыне. О его брате. Старший брат не расточал отцом нажитого добра, он остался в родительском доме, работал в поте лица на полях, и вот однажды… Пение и ликование.
— Что такое? — вопрошает старший брат слугу. А слуга с радостью объясняет:
— Брат твой нашелся!
Радость! Радость? Радость… Блудному сыну угощение, перстень на руку, а мне… «Я столько лет служу тебе…» — потекли мутным потоком упреки сыновний, много упреков, а радости никакой. Но отец с любовью напоминает ему: «Сын мой! Ты всегда со мною, и все мое — твое». Почему же не обрадовался старший сын вернувшемуся в отчий дом брату? Потому что место в сердце, свободном для радости, уже заняла расторопная зависть. Радости и зависти не ужиться вместе.
Еще десять лет назад разговор о завистливом сердце старшего брата актуальным было назвать нельзя. Все мы, ринувшиеся в храм Божий после долгих блужданий в «стране далекой», были блудными детьми. Мы утомились пасти свиней на чужих полях и изголодались. Нам так хотелось отцовской здоровой пищи и сердечного утешения. И мы наперегонки помчались в дом Отца нашего Небесного. Вспоминаю то время как особенно прекрасное. Стоялось в храме неутомительно, читалось много, постилось легко. Мы делились друг с другом каждый своей радостью, и она мгновенно становилась общей:
— Я завтра с мужем венчаюсь!
— Слава Богу!
— У меня сын креститься решил!
— Слава Богу!
— Еду в паломничество в Иерусалим, пиши записочки, помолюсь там…
— Слава Богу!
Праздник заблудшей души, обретшей, наконец, кров отчий. Сладостно замирало сердце, и благодарность за каждый прожитый день срывалась с губ в вечерней молитве. И вот прошло десять лет. То ли подустали мы от радости, то ли попривыкли в отчем доме, то ли подзабыли наше блудное прошлое и освоились в «праведности» собственных устоев. Оно и понятно. Мы строго соблюдаем посты и если вдруг не углядим на шоколадной обертке в мелком шрифте «сухое молоко» и откусим кусочек, — бежим, выпучив от ужаса глаза, к духовнику:
— Согрешил, батюшка!
Мы все праздники в храме. Иногда занеможем а все равно идем — нельзя, есть устав церковный и нарушать его грех. Мы регулярно в Прощеное воскресенье смиренно гнем спину перед близкими:
— Прости меня, грешного…
И сами великодушно принимаем чужой поклон:
— Бог простит…
И лампада горит в нашем доме, и все иконочки освящены, и святая вода с кусочками артоса наготове. Старшие братья мы в отчем доме, привыкли, освоились, укрепились. Так что же не так?
— Я должна с тобой поговорить, такая новость! — давняя прихожанка моего храма глядит на меня загадочно и тревожно, — Учительницу Ольгу Викторовну помнишь?
— Ту, что окрестилась недавно? В шляпке…
— Вот именно! Окрестилась недавно, ходила в храм в шляпе, с накрашенными губами! И знаешь где она теперь? — прихожанка оглядывается по сторонам, дабы никто не подслушал тайну и шепчет. — В монастырь ушла, инокиня…..
— Неужели?! — новость действительно удивительная. Совсем недавно эта учительница спрашивала у меня в храме, где проходит исповедь. Вид у нее был нелеп и вызывающ. Шляпка с кокетливо загнутыми полями, яркая краска на губах, глаза подкрашены. Я испугалась — в таком виде на исповедь?! Но сделать замечание не решилась — вдруг осерчает и уйдет. А батюшка, помню хорошо, внимательно ее слушал, исповедовал долго, учительница плакала, размазывая по щекам черную краску.
— Неужели так быстро…
— Вот именно, быстро! Какая из нее монахиня получится, если она еще и не поняла толком, что такое церковная жизнь. С наше бы, с наше походила… Все в святые торопятся, но ведь через ступеньку к Богу не идут. Вот старец Амвросий Оптинский в одном из писем духовной дочери писал… — и она стала наизусть цитировать старца Амвросия, потом подкрепила его слова выдержками из Василия Великого. Да, старцы говорили о том, что надо очень хорошо подумать, взвесить все «за» и «против», прежде чем уходить из мира, дабы не подставить себя под горечь обратных дорог. Прихожанка распалялась все больше и больше.
— Они же мирской дух в монастыри приносят, эти скороспелые! Прямо беда, душа вся изболелась…
Да почему беда? Каждый делает в жизни свой выбор и совсем необязательно обсуждать этот выбор на церковном референдуме. Чтобы уйти в монастырь, необходимо благословение духовника. Ольга Викторовна, конечно, его получила. Так нежели духовник хуже знает сердечное устроение своей духовной дочери, неужели не рассмотрел ее накрашенных губ и легкомысленной шляпки? Разве наша это забота — переживать о несовершенствах других, когда свои несовершенства криком кричат хоть и прикрыли мы их повязанным по правилам платком, а глазам нашим давно не ведом карандаш, а губам — помада. Один священник сказал: чужие недостатки не помешают нам спастись. — Но мы, воцерковленные люди, придумали себе оправдательный термин: «из лучших побуждений». Из лучших побуждений мы одергиваем молодую женщину, замершую перед храмовой иконой. На женщине нет платка и это, конечно, непорядок. Но может быть, именно сейчас, в эту самую минуту, она отправляется из страны далече в отчий дом и просит благословения в нелегкую дорогу. И если отец принял жившего в распутстве и растратившего наследство блудного сына, неужели он не примет эту блудную дочь без платка? Пройдет время, и она обязательно купит себе красивую шаль с мягкими кистями, много легких косынок. А пока… Пока ей нет до этого дела. Она просит, она плачет, она молится. И нам бы, как и положено более опытным и воцерковленным. лучше отвести от нее свой осуждающий взгляд и вспоминать почаще: мы сами-то из блудных, и вообще, мы и старшие только потому, что есть младшие. Каста старших братьев. Хоть зажмуривайся, хоть отворачивайся, а — видно. Она есть, она держится особняком, она нетерпима к блудным младшим братьям, не до конца освоившим положенный этикет. Сейчас выходит много духовной литературы, так много, что уже не то что уследить трудно, а просто, выбрать. Недавно позвонил представитель касты старших братьев, человек известный в православных кругах, спросил о книге молодого неопытного автора.
— Читала. Понравилось. Правда, многовато повторов…
— А на странице двадцать пятой есть фраза — она просто возмутительна, а на сто сорок пятой — вообще бред! Берутся писать книги все, кому не лень. Вам, как православному журналисту, нельзя оставаться в стороне.
— Что я должна делать?
— Подготовить публикацию. Я материал дам, останется только обработать.
— Зачем публикацию? Какой в ней смысл?
— Надо бороться с доморощенными писаками.
Слово «бороться» я очень не жалую. Оно исключает другое слово — любить, без которого немыслима духовная жизнь, духовный рост, духовное совершенство. А еще я не жалую слово «смирять» — этим словом последнее время пестрит лексикон старших братьев. «Я его смиряю, а он свое…» «Надо смирить его для его же пользы…» «Новоначального смирить — первое дело…» А ведь такого слова в русском языке вообще нет. Есть слово — смиряться. И я позволю себе посчитать его синонимом слова «любить». Смириться перед тем, кто тебя обидел, не понял, уязвил, оклеветал, обманул, предал. Это высшая математика духовной жизни, освоить ее — великое искусство. Новоначальным блудным детям она вообще не по силам. Им бы научиться сначала азам Православия — праздники, посты, исповедь, вечернее правило, утренние молитвы, Обедня, Всенощная… А великому искусству смиряться хорошо выучиться у старших братьев. Они тертые калачи, они компетентны, они по долгу родства должны подставить плечо младшему. Вот и я дерзнула отказаться от участия в борьбе, даже посоветовать осмелилась:
— Давайте лучше позвоним автору этой книги и подскажем ему, в чем он не прав. Зачем же прикладывать его прилюдно? Не хочу слышать. Но знаю — услышу. И вот слышу уже:
— Надо смирить его. Это ему полезно. Вот они, строки Евангелия от Луки, — глава 15, стих 28: «Он осердился и не хотел войти…» Почему? Да потому что младший сын в доме, счастливый, в лучшей одежде и с перстнем на руке. А на лотке в церковной лавке его небольшая книжечка, ее покупают, за нее благодарят. Пришло время потесниться в отцовском доме, разделить родительское внимание и нанизать на собственный шампур на несколько кусков шашлыка меньше. Быть старшим братом — великая ответственность. Господь строго спросит с тех, на кого смотрят вопрошающие глаза новоначальных. Я все делаю так? Я правильно крещусь? Я читаю верные молитвы? Я совершаю верные поступки? Помоги мне, я хочу быть сыном, а не наемником Отца. Я хочу одолеть духовную брань и прорваться к свету христовой благодати. Мне так плохо было вдали от отчего порога, мне так горько было в свинячем загоне, мне было голодно, мне было одиноко. И вот я обрел Отца! Увидел его отец его и сжалился; и, побежав, пал ему па шею и целовал его. Но какие страшные, какие обличающие нас слова читаем мы в Евангелие от Луки дальше. Отец обрадовался, а старший брат «не хотел войти в дом». Господь (!) принял заблудшую душу, а мы (!) кочевряжимся, боясь утеснения за отцовским столом.
— Не пойду я больше в церковь! — горько плачет подросток на плече у бабушки, — они все там какие-то злые, шипят, косятся, ну что я им такого сделал? — А не там встал. Не так оделся. Зачем серьгу в ухо вдел, что, нельзя было без серьги-то? Вот и схлопотал, вот и смирили тебя многочисленные братья, один старше другого. Грамотные, духовно подкованные, без серьги, в рубашечке наглаженной. А Господь не за серьгу с мальчика спросит, а со старших, что соблазнили брата своего.
Есть такой старый анекдот. Пришел человек в храм помолиться, а сторож не пускает — закрыто. На другой день опять приходит, опять сторож не пускает — опять закрыто. И на третий день не пускает. Возроптал человек — да что же это такое? Не могу войти в Божий храм!
— Какой это тебе еще Божий храм? — возмутился сторож, — это наша с батюшкой церква.
Вот и мы, как тот сторож, не можем взять в толк, что в храме Божием хозяин Господь и не след нам громоздить баррикады на пути страждущих в него войти, Не лучше ли ковровую дорожку расстелить желающим? Натопчут, конечно, изотрут жесткими подошвами, но зато как хорошо — по дорожке. И шаг легок, и душе привольно, и благодарность готова сорваться с губ. Шагай, младший брат, у тебя впереди непростая дорога, ты еще и шишек набьешь, и колени сотрешь в кровь в земных поклонах и наошибаешься, и наплачешься о греховной своей душе. А пока шагай легко и счастливо. Здесь твой дом, здесь тебя любят, здесь заждались тебя. Хочешь, я брошу все свои дела и сам принесу тебе «откормленного теленка»? Будем есть и веселиться…
Хочу, конечно же, — ответит младший и в знак благодарности поделится с братом самым лучшим, самым аппетитным куском.
Журнал «Русский дом», №6, 2003.
Спасибо за духовность
Случайного ничего не бывает – вот и мне не случайно попалась эта статья… Да, стоит хорошенько подумать, прежде чем брать на себя бремя старшего … А тем более, называть себя им… А еще обратила внимание на одну фразу: быть не наемником Отца, а Сыном… Ведь часто мы в присутствии свидетелей берем на себя ответственность, судим, рядим, – а потом наедине с собой надеемся поскорее сбросить это бремя…
Очень актуальная статья, сам часто поры-
ваюсь делать замечания на службе, а Вы,
уважаемый автор многое мне объяснили.
Спаси Вас Бог.
Благодарю за статью, не оставляет равнодушным.
Где Вы старшие братья? Так хочется Вашей помощи и поддержки! Хорошая статья…
Спасибо