Популярная серия триллеров как гимн жизни и проповедь христианских добродетелей
Уже «покойная» Национальная экспертная комиссия по защите общественной морали запретила к прокату в Украине триллер «Пила», оценив фильм, как пропагандирующий жестокость, насилие, пытки людей, обесценивание человеческой жизни, и способный нанести вред нравственному воспитанию граждан. По количеству жестокости и кровавых сцен «Пила» не уступает «Страстям Христовым», а если вспомнить о случаях смерти во время показа «христианского ремейка», то даже превосходит его.
Христианские фундаменталисты, к сожалению, смогли увидеть в «Пиле» лишь кровь, страдания и предсмертные муки. Однако наличие не просто глубокого смысла, но целой философии, не позволяет ставить «Пилу» в один ряд с такими хоррорами как «Пятница, 13-е», «Хэллоуин», «Техасская резня бензопилой» или «Хостел», где отсутствует фабула, а смерть — лишь иллюстрация античеловеческих способностей людей.
Ключевая тема всех семи частей — жизнь. Это главный дар на земле, пренебрежение которым есть грех. Люди, не ценящие свою или чужую жизнь — недостойны ходить по земле.
Вторая теологическая тема киноленты — расплата за содеянное зло. Это один в один созвучно с Посланием апостола Павла к Галатам: «Не обманывайтесь: Бог поругаем не бывает. Что посеет человек, то и пожнет» (Гал. 6:7). В конце шестой части Джон Крамер («Конструктор»/«Пила») в своей интерпретации повторяет слова апостола Павла: «То есть вы решаете: кому жить, а кому — нет?.. Вы думаете, что живых смогут судить только те, кто выжил, и что мертвым не добраться до вашей души? Вы жестоко ошибаетесь…».
В фильме неоднократно устами главного героя опровергаются обвинения (которые в унисон повторяют христианские духовные лидеры) в убийстве и жестокости. «Пила» предлагает своим «жертвам» сделать выбор — начать жить заново, либо умереть. То, что мы делаем ежедневно, согласно христианской догматике, приближает или отдаляет нас от Бога. Поэтому следует оставить свой грешный путь.
Ветхозаветная история Израиля и личные свидетельства прихожан многих церквей (особенно евангельских) утверждают, что обращение к Богу происходит в результате великой скорби, трагедии или проблемы. И в самой первой части «Игры на выживание» идеолог человеческого изменения так и говорит: чтобы научиться ценить свою жизнь, нужно лично познать смерть.
Жестокость «Конструктора» может заключаться лишь в том, что он предлагает «испытуемым» пережить ту же боль, которую они причинили другим. Например, скинхеду из седьмой части нужно было в буквальном смысле отказаться от своей «арийской» кожи (за которую он убивал) ради сохранения жизни. Действительно, здесь одно из немногих несоответствий с протестантской сотерологией, которая для спасения требует лишь принятия Иисуса Христа своим спасителем.
Свою миссию главный герой видит в возвращении смысла жизни: «Мне надоели люди, которые не ценят своего счастья». «Пиле», на самом деле, не нужна человеческая смерть. Он не псих и не маньяк (коими обычно бывают главные герои хорроров), получающий наслаждение от людских мучений. Ему нужно покаяние. «Конструктор» учит своих «жертв» наивысшим людским добродетелям: честности, верности, любви, преданности, благодарности, уважению. «Пила» пытается заставить людей беречь человеческие взаимоотношения, которые из ценности превратились в инструмент личного обогащения и удовлетворения плотских похотей.
Чтобы осознать всю глубину философии «Пилы» необходимо посмотреть все семь частей. Отдельно вырванный (из контекста) фильм создаст обманчивое представление о ленте. Являясь неотъемлемой частью единого целого, каждая серия имеет свой сюжет и тематику. Например, первая часть посвящена ценности жизни, вторая — мести, третья — прощению, четвертая — спасению человека, пятая — доверию, шестая — милосердию, седьмая — лжи.
Как ошибочно думают, «Пила» — это не кино для попкорна. Ее смело можно относить к артхаусному «контингенту», требующему интеллектуальной подготовки и глубокого анализа происходящих событий. Здесь не удастся сходу разобраться в стремительном круговороте событий. А любые попытки обобщения и упрощения приведут к искаженным выводам (или пониманию фильма на уровне бессмысленного «рубилова»).
Эпоха постмодернизма и постмодерн (как явление в культуре) выдвигают новые требования к передаче библейского послания. Сегодня без великой трагедии, без крови сложно достучаться до пресытившихся человеческих сердец. Людей тяжело запугать адом, которого они не видели. Но «Пила» показывает нам ад, который может начаться уже на земле. Христианским церквям вместо предания фильма анафеме стоило бы организовывать бесплатные показы и потом проповедовать о спасении и наказании за грехи.
В последней части «Пилы» одна из выживших жертв была рада не столько своему физическому спасению, сколько возрождению души, за что поблагодарила своего «духовного наставника»: «Я рада, что со мной такое произошло. И желаю подобного таким как я».