Начиная с первых веков существования Церкви, христиане собирали имена мучеников (греческое слово, обозначающее “мученика” происходит от “мартюс” – “свидетель”), живших в их области. В каждой местной церкви они составляли список ее епископов, последовательность которых обеспечивала апостольскую преемственность. В четвертом веке христиане Никомидии и затем региона Аквилеи, в заботе о всеобщем общении между Церквами, собрали списки этих мучеников каждой местности в один сборник – знаменитый “Мартиролог” Иеронима.
Веками, как на Западе, так и на Востоке, составлялись новые книги мучеников, обогащаемые непрестанно новыми именами и фигурами, которые предлагались в качестве образца всем христианам. На Западе эти мартирологи принимали классическую структуру; в них день за днем указывались имена Святых, воспоминаемых во время Литургии, иногда с отметками о месте мученичества и о жизни свидетеля, а также о том, что принесло ему известность. Параллельно создавались т.н. “золотые легенды”, самая известная из которых принадлежит Иакову Ворагинскому, а также другие агиографические писания. На Востоке появлялись Минеи, содержавшие фрагменты в форме гимнов в честь Святых и синаксари – книги праздников, собрания исторических сведений о празднике или Святом.
В то время мартирологи имели экуменический характер. Но разделение Церквей восторжествовало над этим поиском единства. Новые имена продолжали добавляться в списки, но только в зависимости от принадлежности к той или иной Церкви. В некоторых случаях имена свидетелей даже вычеркивались вследствие их принадлежности к Церквам, объявленным еретическими или схизматическими. После Реформации некоторые Церкви решили ограничить воспоминание Святых только теми свидетелями, о которых повествуется в Писании; другие, опираясь на принцип “solus Christus” (Иисус как единственный посредник спасения) вовсе исключали святых из жизни Церкви. С появлением экуменического движения наметилась обратная тенденция. В XX веке для многих стало очевидным, что разделение между христианами вопиющим образом противоречит духу христианства. В этом контексте некоторые христиане признали, что освящающая сила Святого Духа может действовать за пределами данной конфессии. Другими словами, Святые находятся за пределами конфессиональных различий, и необходимо хранить живую память этого общего наследия.
Иоанн Павел II подчеркнул это в своем апостольском послании “Tertio millennio adveniente”: “Именно экуменизм Святых и мучеников, может быть, является самым убедительным экуменизмом”. В своей энциклике “Ut unum sint” он говорит: “Хотя, невидимым образом, общение между нашими общинами не достигло еще полноты, оно твердо зиждется на полном общении Святых, то есть тех, кто, прожив жизнь в верности благодати, находятся в общении со Христом во славе Его. Эти Святые происходят из всех Церквей и церковных общин, открывшим им доступ к общине спасения”.
В 1996 году митрополит Смоленский Кирилл, председатель Отдела Внешних Связей МП, заявил в Ассизи: “Хотя св. Франциск появился после разделения Церквей, он открывает нам тот факт, что единство существует на более высоком уровне, там, где разделение не существует. Подобно св. Серафиму Саровскому, св. Франциск дает нам доказательство торжества единства над разделением. Так должно быть, чтобы надежда на воссоединение не иссякла”.
В 2002 году, после выхода в свет итальянского оригинального издания “Книги свидетелей”, созданной общиной Бозе, Экуменический Совет Церквей, в сотрудничестве со Св. Престолом, начал осуществление проекта, имеющего своей целью установить общий список мужчин и женщин, которые дали свидетельство Христу своей жизнью, то есть экуменический мартиролог. Община Бозе была создана Энцо Бьянки в послесоборные годы; она состоит из католиков и протестантов, но также готова к диалогу с православными.
В силу своего экуменического характера община Бозе стремилась собрать воедино все то, что разделяется всеми христианами – в том числе и святых. По словам Энцо Бьянки, воспоминать святых необходимо для того, чтобы строить Церковь. Община поставила своей целью научить христиан вспоминать во время Литургии свидетелей из разных Церквей. Таким образом, в начале 70-ых годов, она начала составлять “малый” экуменический мартиролог. Члены общины не представляли себе в то время, что это начинание превратится в большое приключение. Сотрудничество с Церквами оказалось затруднительным, и весь труд по созданию мартиролога оказался возложенным на саму общину.
Первая проблема, с которой столкнулась община, имела богословский характер: речь шла о критериях – кого можно считать мучеником, кто является “свидетелем”? В результате исследований оказалось, что в самом начале мартирологи включали собственно мучеников, то есть тех, кто пролил свою кровь, преследуемый in odium fidei, врагами веры. Однако вскоре в мартирологах стали перечисляться также исповедники, епископы, монахи и другие категории христиан.
Исходя из этой констатации, община определила для себя то, что делает из христианина мученика, в этимологическом смысле: его верность Господу. По словам брата Энцо Бьянки, лишь тот, кто живет по образу Господа Иисуса и день за днем отрекается от собственной жизни, чтобы жили другие, свидетельствует о силе Воскресения, действующей в мире. Он утоляет жажду смысла, мучающую человека. Исходя из определения свидетеля в ключе верности Господу, Святые всех Церквей нашли свое место в мартирологе. От официальных представителей различных христианских конфессий были получены списки тех фигур из их традиций, которые должны были войти в мартиролог.
В мартиролог вошли также мученики, которых можно назвать “конфессиональными” – христиане, павшие под ударами христиан другой конфессии, которые не могли терпеть их инаковости – протестанты, убиенные католиками в ночь св. Варфоломея, католики восточного обряда, преследованные за то, что они не хотели обратиться в православие. Эти христиане вошли в мартиролог, поскольку, по словам Энцо Бьянки, забвение не является хорошим средством для того, чтобы избежать ненависти и разделений – нужно помнить также и то анти-свидетельство, которое христиане давали Евангелию.
Составители учли также “праведных” из Ветхого Завета – ряд Церквей включает ветхозаветных пророков в свой календарь. Однако Израиль продолжает свое существование в истории, поэтому община решила вспомнить также сыновей и дочерей Израиля, которые жили в верности Торе и после пришествия Христа. Чтобы выбрать конкретные имена, община Бозе попросила совета у своих друзей из еврейских общин, с которыми она поддерживает отношения.
Таким образом, Раши, родившийся в Труа в 1040 году, автор прекрасных комментариев к Писаниям и к талмудическим текстам, нашел свое место в Мартирологе рядом с мучениками Израиля, отдавшими свою жизнь в верности Завету.
Нашли свое место в книге также “праведные среди народов” – те, кто рисковал своей жизнью, чтобы спасти евреев от ужаса нацизма. В конце мартиролога есть особая глава, в которую вошли фигуры, не принадлежавшие ни к Церкви, ни к Израилю, которые боролись против идолов, порождаемых человеческим разумом. Среди них Будда, Конфуций и Ганди, а также мусульмане Аль-Халладж (учитель-суфий, обезглавленный в 922 году) и Руми, один из самых известных поэтов-мистиков в Исламе, умерший в 1273 году. Об этом сообщает “Baznica”.
Источник: Религия и СМИ