1. Слово, мелодия, ритм
В музыке можно выделить три основных элемента: слово, мелодию и ритм. Относительно друг друга они обязательно располагаются в том или ином иерархическом порядке, которым определяется дух музыки. Так, в античной греческой и римской музыке господствовал ритм, ему подчинялось слово (слова текста подбирались под заранее определенный размер), слову подчинялась мелодия. В музыке шаманов также господствует ритм, за ним следует слово, а от мелодии практически ничего не остается (возврат к этому можно увидеть во многих жанрах современной музыки).
Ритмом (ῥυθμός) в античной греческой музыке называлась последовательность выделяемых (сильных) и не выделяемых (слабых) звуков, которая, как правило, повторяется до конца произведения. По этому принципу в античности писались и стихи, в которых ритм проявлялся чередованием долгих и кратких слогов. Наименьшей ритмической единицей была стопа (πούς), состоявшая от двух до четырех слогов. Первый слог стопы был сильным (θέσις опускание), прочие – слабыми (ἄρσις поднятие).
Например, в основе гексаметра (шестистопного ритма) лежит дактиль, состоящий из трех слогов: долгого и двух кратких. Он может заменяться спондеем, состоящим из двух долгих слогов. Так, первая строка Илиады состоит из двух дактилей, спондея, еще двух дактилей и хорея (долгий и краткий):
Μῆνιν ἄειδε θεὰ Πηληϊάδεω Ἀχιλῆος
Гнев, богиня, воспой Пелеева сына Ахила
Если эту строку прочитать с обычными ударениями, не обращая внимания на поэтический размер, то она будет звучать так (двоеточие обозначает долгое звучание предыдущего гласного):
Мэ́:нин а́эйде тхеа́: Пе:ле:иа́до: Акхилэ́:ос
Но при поэтическом прочтении она изменит свое звучание:
Мэ́:нин аэ́йде тхеа́: Пе:ле́:иадо́: Акхилэ́:ос
– ᴗᴗ / – ᴗᴗ / – – / – ᴗᴗ / – ᴗᴗ / – ᴗ
На этом примере видно, как в поэзии сильные доли стоп не всегда совпадают с ударениями в словах, из чего следует, что в иерархии элементов музыки слово здесь подчинено ритму.
2. Древние критерии церковности музыки
В языческой культовой и светской музыке обычным было разделение текста на куплеты с одинаковым ритмом, поэтому для древних христиан наличие определенного повторяющегося ритма в музыке (гексаметр, ямб и т.д.) ассоциировалось с языческими культами и от него они сознательно отказывались. Единственно, в чем проявлял себя ритм, как составной элемент любой музыки, была соразмерность длительностей отдельных звуков. Выделялись не сильные доли ритмических стоп, а ударные слоги слов. Кроме того, мелодия была подчинена смыслу текста, а не ударениям в словах, как это было в античной музыке (в древнегреческом языке ударение было тоническим – на ударном гласном повышалась или понижалась интонация). Она состояла, как из кирпичиков, из отдельных устойчивых мелодических фраз – попевок, которые подбирались в зависимости от смысла распеваемого текста и как бы иллюстрировали его.
О том, как распевались псалмы в IV в., пишет свт. Григорий Нисский: «Не должно оставаться без внимания и то, что не по правилам чуждых нашей мудрости творцов музыки созданы эти мелодии [т.е. псалмы], ибо не в ударении слов полагается мелодия, как это можно увидеть у тех, у которых композиция строится на качестве слога [т.е. на его долготе или краткости], когда из повышения и понижения тона в гласных, из сокращения и удлинения их долготы рождается ритм, но он [Давид] божественные слова сплетя с простой и безыскусной мелодией, желает ею растолковать смысл произносимого, повышением или понижением тона голоса раскрывая, насколько возможно, находящийся в речениях смысл» («О надписаниях псалмов», гл. 3).
Эти слова святителя выражают такую точку зрения на церковную музыку, которая, на мой взгляд, полностью соответствует духу апостольского предания.
3. Искажения нормы
Несмотря на это, в церковную музыку уже с первых веков пытались проникнуть чуждые ей стихии: языческие ритмы, изощренность мелодий и звукорядов, пренебрежение к слову. С этим боролись некоторые святые отцы, как на Востоке, так и на Западе; на Востоке, впрочем, менее успешно.
Главной «хронической болезнью» церковной музыки является пренебрежение словом, предпочтение ему ритма или мелодии. Так, с появлением принципа «подобнов», по которому поются большинство стихир и седальнов, а также все каноны, в жесткую схему образца их авторам пришлось втискивать свой текст так, чтобы со стихирой-самоподобном или с ирмосом совпадали основные ударения и количество слогов. Из-за этого зачастую приходилось придумывать новые многокоренные слова и искажать синтаксис, как видно из следующих примеров (греческий оригинал этих славянских переводов ничуть не лучше):
Чина сопротивна вам языческа да есть держава купнородных: не жребий бо Мой, мучительство же разум самоизбранный. Иже убо предызящный в вас быти хотяй других да есть всех последнейший; и Господа знающе Мя, пойте и превозносите во вся веки (свт. Косма Маюмский, канон утрени Великой Пятницы, песнь 8).
Истинный нам Правый во утробах вечно приимшим Дух да обновиши Отчеисходный, и всесовокупленно вещества ненавистнаго палительный скверн, кала же смыслов чистительный, Вседержителю (преп. Иоанн Дамаскин, ямбический канон Пятидесятницы, песнь 6).
C XIII в. появляются так называемые «кратимы» (задержки), или «териремы», в которых вместо слов поются ничего не значащие слоги «тэ», «рэ», «ри» и т.п. При этом они положены на красивые мелодии и, как правило, выдерживаются в постоянном ритме. Так-же, вопреки ясному учению св. Отцов о том, что церковная музыка должна быть только вокальной, в некоторых церквах вошли в употребление музыкальные инструменты: орган у католиков и сирийцев-яковитов, тимпаны у коптов, синтезаторы человеческого голоса (для исона) у греков.
Много примеров преобладания ритма над словом можно увидеть в распеве Киево-Печерской Лавры, где из-за попадания безударного слога на сильную долю он становится ударным, например, в ектениях: «Господи пóмилуй», в воскресном прокимне 1-го гласа: «…якоже уповахом нá Тя», в припеве к предначинательному псалму: «благослóвен еси Господи». Если говорить о нецерковном по происхождению партесном пении, то в нем текст настолько подчинен ритму и мелодии, что ради красоты последней зачастую одно и то же слово повторяется по многу раз. Вот, например, во что превратился текст Херувимской песни в ее популярном «Софрониевском» изложении:
Иже Херувимы Херувимы тайно тайно образующе образующе и Животворящей Троице трисвятую песнь припевающе припевающе всякое всякое ныне житейское отложим попечение попечение попечение. Яко да Царя всех Царя всех подымем подымем ангельскими невидимо невидимо дориносима чинми дориносима чинми дориносима чинми. Аллилуиа аллилуиа аллилуиа.
Но в Херувимской распева Киево-Печерской Лавры пренебрежение текстом перешло всякие границы:
Иже Херувимы Херувимы иже Херувимы иже Херувимы Херувимы иже Херувимы иже Херувимы тайно тайно образующе тайно образующе образующе тайно образующе образующе тайно образующе тайно образующе и Животворящей и Животворящей Животворящей Тройце и Животворящей Тройце трисвятую Тройце трисвятую песнь трисвятую Тройце трисвятую трисвятую Тройце трисвятую песнь песнь припевающе Тройце трисвятую песнь припевающе песнь припевающе припевающе песнь песнь припевающе песнь припевающе всякое всякое ныне всякое ныне ныне житейское житейское ныне житейское отложим отложим попечение отложим попечение. Аминь. Яко да Царя всех Царя всех подымем подымем да Царя всех подымем подымем яко да Царя всех Царя всех подымем ангельскими ангельскими невидимо невидимо невидимо невидимо невидимо невидимо дори дориносима дориносима ангельскими невидимо дориносима ангельскими невидимо дориносима чинми дориносима чинми. Аллилуиа аллилуиа аллилуиа аллилуиа аллилуиа аллилуиа аллилуиа аллилуиа аллилуиа аллилуиа (124 слова вместо обычных 27).
В протяжных песнопениях византийского распева целые слова повторяются редко, вместо этого повторяются их начала, а в определенных попевках вставляются звуки «н» или «х», например, в первой части Херувимской песни 1-го гласа Петра Ефесского из болгарской нотной Литургии:
И…хи…иже Хе…нэ…ру… Херувимы та… тайно образу…ну… образую… образующе и Животворя… Животворящей Трои… Трои… Троице трисвятую трисвятую песнь припе-ва…на… припевающе всякое ныне житейско… ныне житейское…нэ… отложим попечение…нэ…
Другой пример – причастны. Для сравнения возьмем текст воскресного причастна в распевах Киево-Печерской Лавры и византийском (5-го гласа, св. Иоанна Кукузеля):
КПЛ: Хвалите хвалите хвалите хвалите хвалите хвалите Господа Господа с небес хвалите Господа с небес хвалите Его в вышних хвалите Его в вышних Его в вышних хвалите Его в вышних Его в вышних хвалите Его в вышних хвалите Господа с небес хвалите Его в вышних. Аллилуиа аллилуиа аллилуиа аллилуиа аллилуиа аллилуиа аллилуиа.
Кукузель: Хвалите… нэ… Го… но… спо… но… да с небе… хэ… не… бе… нэ… с небес. на… А… на… алли… ни… на… алли… ни… луи… аллилуиа… на… ха… на… алли… на… аллилуиа… на… на… ха… алли… на… на… алли… ни… на… аллилуи… аллилуиа… ха.
Очевидно, что свои недостатки есть в обоих случаях: в первом – многократное умножение каждого слова, во втором – размытие слов долгим звучанием и посторонними согласными.