Кому в Церкви служит батюшка – местному епископу или своим прихожанам? Для кого работает епископ на ниве Господней – для пастырей вверенной ему епархии или для своего непосредственного начальства – архиепископа, митрополита, патриарха…? Перед кем несет ответственность высшее духовенство за свои слова и поступки – церковным народом или лишь перед Господом Богом? Кто или что является источником духовной власти в Церкви – Глава Церкви Христос, церковный народ, светская власть или корпорация епископов, которая сама для себя и в себе самой назначает своих преемников?
«Цари господствуют над народами, и владеющие ими благодетелями называются, а вы не так: но кто из вас больше, будь как меньший, и начальствующий — как служащий»
(Лк 22:25-26)
- Христос – Владыка Церкви
Господь поставил апостолов и их будущих последователей на узкий путь постепенного преображения мира, созвучный характеру его Основателя: «Как послал Меня Отец, так и Я посылаю вас… Возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем».
Господь сил небесных обращался к людям как равный к равным, как слабый к сильным, как подчинённый к своим хозяевам. Как владыка рабам, Он приказывал лишь духам злобы поднебесной, давал четкие указания только бездушным стихиям – смоковнице, ветру, морю… Властелин вселенной управляет материальным и духовным миром, постоянно поддерживая созданную им гармонию бытия. А вот блудливому человеку Он смиренно служит: «Итак, если Я, Господь и Учитель, умыл ноги вам, то и вы должны умывать ноги друг другу. Ибо Я дал вам пример, чтобы и вы делали то же, что Я сделал вам. Истинно, истинно говорю вам: раб не больше господина своего, и посланник не больше пославшего его» (Ин 13:14-16).
«Отец милосердия и Бог всякого утешения…» (2 Кор 1:3) не имеет власти над человеком, поэтому никого из людей: ни епископа, ни священника, ни благочестивого царя или православного президента – не уполномочивал управлять Церковью.
Существует мнение, что Господь перед Своим Вознесением передал власть «прощать» и «задерживать» человеческие грехи только апостолам и их прямым преемникам – епископам и священникам: «Сказав это, дунул, и говорит им: примите Духа Святого. Кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся» (Ин 20:22,23).
Однако это событие не является актом передачи прокурорских функций от Христа к апостолам. В Сионской горнице Господь благословил своих учеников даром Духа Святого Утешителя на пастырское служение слабому и грешному человечеству. Это случилось тогда, когда после Распятия апостолы, прячась от человеческих глаз, переживали горькое разочарование в себе и гибель всех своих самых заветных надежд на Господа. Они почувствовали собственную причастность к тем, кто убил Христа: мир, не знавший о Нем, Его распял, а они, знавшие Иисуса, его предали.
Апостолы теперь могли прощать, потому что сами были прощены, теперь они могли отпускать грехи, потому что сами согрешили и знали пути покаяния, которые ведут человека из пропасти отчаяния в лоно любви Божьей: «Так будут последние первыми, и первые последними» (Мф 20:16).
В первосвященнической молитве Господь говорит, что Отец дал сыну власть как возможность дарить жизнь тем людям, которые в будущем будут членами Его Церкви: «Ты дал Ему власть над всякою плотью, да всему, что Ты дал Ему, даст Он жизнь вечную» (Ин 17:2). С этой просьбой Он обращается к Отцу в присутствии апостолов, чтобы они поняли, что именно им и их последователям надлежит передать этот дар Божий другим людям.
- Епископы и священники – правонаследники Христа
Православная Церковь называется в Символе веры апостольской, поскольку ее основали апостолы, которые благословили после себя на апостольское служение епископов: «Господь избрал апостолов, то есть епископов. Церковь утверждена на епископах. Единство Церкви предано от Господа чрез апостолов нам, преемникам их. Епископ в Церкви, и Церковь в епископе, и кто не с епископом, тот и не в Церкви» (св. Киприан Карфагенский).
Епископ – не представитель небесной власти на земле: «Ибо един Бог, един и посредник между Богом и человеками, человек Христос Иисус…» (1 Тим 2:5). Епископ – это прежде всего служитель возле алтаря, на евхаристической трапезе, которую совершает Сам Господь в Своей Церкви.
Церковь в начале своего существования не была четко организованной иерархической структурой с авторитарной вертикалью власти: «В жизнь вступила не организация, а новый принцип духовной жизни, принцип любви» (Свщмч. Илларион Троицкий).
Церковь – это духовное семейство, которое Духом Святым в причастии Христа берет участие в жизни Святой Троицы. «Христос, став один раз нашим родственником по плоти и приобщив людей к Своему Божеству, сделал и нас Своими родственниками» (Прп. Симеон Новый Богослов). Постоянно поддерживать церковными таинствами духовное общение человека с Богом – это суть духовной жизни христианина. В содействии этому таинству единения человека с Богом и состоит апостольское служение духовенства.
Мы не сможем провести документально подтвержденную непрерывную линию – кто именно и кого конкретно посвящал в епископы в той или иной местности. Однако ми можем очень точно проследить в истории непрерывность литургии, которую никто, кроме епископов, не мог совершать.
Термин «епископ» имеет эллинское происхождение. В древних языческих памятках этим словом назывался государственный чиновник финансового управления, который заведовал в греческом полисе раздачей хлеба бедным слоям народа. Распространение бесплатной гуманитарной помощи для низших слоев населения называлось литургией. Это слово переводится с греческого как «общественное дело (с гр. «лейтос» – народный и «эргон» – дело, поступок, служение). «Экклесия» (с греч. церковь) была собранием суверенной общины свободных граждан для решения общих социальных проблем.
Честность, порядочность и ответственность были главными требованиями общины к людям, претендующим на должность епископа, которому доверяли материальные средства члены экклесии в языческом обществе. Позже в христианской общине к епископам выдвигались те же требования: «Но епископ должен быть непорочен, одной жены муж, трезв, целомудрен, благочинен, честен, страннолюбив, учителен» (1Тим 3:2).
В письме апостола Павла к рукоположенному им епископу эфесскому Тимофею перечислены те добродетели, которые больше подходят служителю, чем начальнику какой-то организации: «Старца не укоряй, но увещевай, как отца; младших — как братьев; стариц — как матерей; молодых — как сестер, со всякою чистотою. Вдовиц почитай, истинных вдовиц» (1 Тим 5:1-3). Церковный писатель II века Ориген, учениками которого было много епископов древней Церкви, в том числе св. Григорий Неокесарийский, писал: «Грешит против Бога каждый епископ, который выполняет свое служение не как раб с другими рабами Божьими, а как их владыка».
Как известно, служащие меньше тех, для кого они служат. Но в любви Христовой все равны перед Богом. Епископ участвовал в богослужениях наравне с другими членами Церкви. «Епископ, – сказано в правилах Антиохийского собора 341 года, – во всех отношениях равный с пресвитером, кроме права посвящать, поскольку власть осуществлять посвящение пресвитеру не надлежит». Как свидетельствуют древние письмена, описывающие первые богослужения христиан («Дидахе»), пресвитеры вместе с епископом возлагали руки над освящающимися дарами.
В древней Церкви не было священников. Таинства совершал только епископ, которому помогали пресвитеры. Сами же пресвитеры без епископа не могли совершать Евхаристию, изначально они только разносили христианам освященные епископом дары в той местности, где она осуществлялась. Позднее епископы благословляли пресвитеров уже самим совершать таинство преломления хлеба там, куда епископ не мог добраться сам. Так они стали «делегатами духовной власти епископа», другими словами – парафиальными священниками. Совершает таинства Господь, а не священнослужитель, управляет Церковью Христос, а не епископат, и делает это в смиренном служении.
Апостол Павел называет епископа «домоправителем» «в доме Божием, который есть Церковь Бога живого» (1 Тим 3:15). В послании к епископу Критскому Титу он пишет: «епископ должен быть непорочен, как Божий домостроитель» (Тит 1:7). Домостроитель – это не хозяин, а раб хозяина, с которого просто спросится больше, чем с других членов его дома: «кто верный и благоразумный домоправитель, которого господин поставил над слугами своими раздавать им в свое время меру хлеба? Блажен раб тот, которого господин его, придя, найдет поступающим так… Раб же тот, который знал волю господина своего, и не был готов, и не делал по воле его, бит будет много» (Лк 12:42-43,47).
Господь не оставил Своим последователям каких-то конкретных указаний, как организовать управление Церковью и богослужебные чинопоследования, не предоставил апостолам и их последователям какого-то особенно благодатного положения по сравнению с другими членами Церкви: «И служения различны, а Господь один и тот же; и действия различны, а Бог один и тот же, производящий все во всех» (1 Кор 12:5-6).
Модель управления христианскими общинами в древние времена была очень простой и формировалась вокруг литургии – кто совершал богослужение, тот и управлял Церковью. В рукописях древней Церкви первая церковная община, которой управлял епископ, называлась греческим словом «парокия», что по-русски переводится как «парафия». Это слово буквально значит колониальное поселение людей одной национальности среди другого, чуждого им народа. Парафиане в прямом значении этого слова – небесные эмигранты на земле.
Первые апостолы посвящали в епископы тех людей, которых уважали и любили христианские общины, образующиеся в местах звучания проповеди. Только после избрания народом Божьим на них возлагали руки другие епископы: «Мы знаем, – писал св. Киприан Карфагенский, – что Богом установлено, чтобы священное лицо было избранно в присутствии народа и чтобы его добродетели были подтверждены общественным судом и свидетельствами очевидцев…».
- Соборы народа Божьего
Глас архипастыря лишь тогда считается гласом Церкви, когда он созвучен с паствой: «Кротость, учение и самая жизнь наша требуют, чтобы предстоятели, собравшись с клиром в присутствии народа, распоряжались во всем, по общему согласию» (св. Киприан Карфагенский). Церковные писатели II-III столетий свидетельствуют, что миряне в те времена были чрезвычайно активными членами Церкви. Они не отделялись от иерархии как что-то низшее или отдельно существующая в Церкви серая масса людей, как это происходит сейчас. На соборе в 251 году именно миряне при участии духовенства осудили ересь пресвитера Новата.
На основании древнего христианского памятника «Апостольские постановления» можно даже воспроизвести процедуру избрания народом Божьим архипастыря. Когда освобождалась епископская кафедра, народ с клиром избирал кандидатов. Человек, на которого падал выбор, в назначенный общиной день приходил на условленное место хиротонии. Старший среди епископов спрашивал церковный народ трижды: «Тот ли это человек, которого вы требуете себе в предстоятели?». Услышав согласие, епископат начинал церемонию рукоположения в епископы избранного Церковью кандидата. В чине хиротонии, который использует сегодня Православная Церковь, с тех далеких времен осталось только символическое обращение епископа в безмолвный простор храма: «Аксиос!» (с гр. «достоин!»). В ответ уже не весь народ Божий, а только архиерейский хор искусно по нотам распевает: «Аксиос! Аксиос! Аксиос!».
В Церкви, пока она была свободна от оков империи, не действовал принцип единодушного согласия с мнением епископа. На первом апостольском соборе в Иерусалиме, собранном для решения вопроса – что делать с язычниками, которых Бог призывает в Церковь, возник серьезный конфликт: «Произошло разногласие и немалое состязание» (Деян 15:2).
Иудеохристиане и апостолы были против свободного участия язычников в жизни Церкви. Однако такие авторитетные апостолы, как Петр и епископ Иерусалима Яков, примирили собор. Они озвучили факты, прямым свидетелем которых был Петр – что Дух Святой снисходил на язычников. После этого было принято постановление без препятствий принимать чужаков в Церковь. Это решение противоречило собственным убеждениям большинства участников собора. Однако был признан безусловный и для всех явный факт, что принимать язычников «угодно Святому Духу», и, следовательно, с этим нужно смириться «и нам» (Деян 15:28). Несмотря на этот конфликт, Церковь тогда не поделилась на партии по своим убеждениям.
Решение собора не стало для христиан таким обязательным для исполнения законом, как, например, предписания Торы для иудеев или римские законы для граждан империи. Поэтому церковный конфликт этим не исчерпался. Между самовидцем Господа Петром и апостолом Павлом возник спор. Вот как об этом говорит Павел в послании к Галатам: «Ибо, до прибытия некоторых от Иакова, (Петр) ел вместе с язычниками; а когда те пришли, стал таиться и устраняться, опасаясь обрезанных. Вместе с ним лицемерили и прочие Иудеи, так что даже Варнава был увлечен их лицемерием. Но когда я увидел, что они не прямо поступают по истине Евангельской, то сказал Петру при всех: если ты, будучи Иудеем, живешь по‐язычески, а не по‐иудейски, то для чего язычников принуждаешь жить по‐иудейски?» (Гал 2, 12-14).
Такие демократические институты как соборы не были присущи теократическому обществу иудеев, где главенствовал принцип освященного религией иерархического разделения власти. Ранняя Церковь позаимствовала опыт проведения соборов у греков. В Элладе, входящей в состав Римской империи, сохранился национальный конфедеративный дух. В греческих полисах продолжали созывать собрания для решения важных внутренних вопросов. Эти собрания называли «синодос» – собор.
Как свидетельствует история, разнообразие жизненных позиций в Церкви никогда не перечеркивало истину: «Дух Святой дан для того, чтобы объединить противоположных людей между собой» (св. Иоанн Златоуст). Ни один из апостолов в древней Церкви не имел большего авторитета, чем все другие ее члены, и не мог присвоить себе право вещать истину от имени Господа Бога или свое собственное мнение представлять как мнение всей Церкви. Люди с разными взглядами на жизнь оставались полноправными членами единственной соборной Церкви.
Определение «соборная» (на греч. «кафолическая») в дословном переводе значит «наполненная до краев». «Καθολική, – пишет о.Георгий Флоровский, – означает прежде всего внутреннюю цельность и неповрежденность жизни Церкви». «Церковь называется соборной потому, что в Церкви лечится и исцеляется всякий грех» (св. Кирил Александрийский). Присутствие Христа, в котором «обитает вся полнота Божества телесно» (Кол 2:9), является свидетельством соборности Церкви. Члены соборной Церкви участвуют в жизни Христа, и для этого им не обязательно быть участниками Соборов или парафиальных советов и во всем (за исключение вероисповедальных истин) быть согласными с епископом или священником.
Соборность Церкви не зависит от количества людей, ходящих в храм, или территории, которую занимает определенная церковная структура: «Когда же первые христиане стали употреблять слова Εκκλησία Καθολιχή (соборная церковь), то это никогда не означало «Церковь всемирная». Слово это скорее подчеркивало православие Церкви, истинность «Великой Церкви» в противоположность духу сектантского сепаратизма и партикуляризма» (о. Гергий Флоровский).
- «Цари господствуют над народами, и владеющие ими благодетелями называются…»
Хотя Христос и является Главой Церкви, Он не вмешивается в земное устройство церковной общины. Бог доверяет людям и дает им возможность жить в Церкви так, как это удобно в определенное временя в имеющихся обстоятельствах. Единственное, о чем Он просил христиан, отдавая в их распоряжение Свою Церковь – соблюдать в своей жизни Заповеди Божьи.
Для удобства исполнения своей миссии в мире Церковь всегда использовала те социальные механизмы, которые существовали в обществе для урегулирования прав и интересов граждан. Во времена древней Римской империи устрой внутри Церкви был более демократичен, чем во все остальные периоды ее истории. В жизни общины преобладали эллинистические модели самоорганизации: «Все, что можно найти достопочтенного и исполненного глубокого значения в соборах вообще – все это можно найти в соборах II и III века. Это чистейший тип истинно христианского управления церковью», – писал проф. А. Лебедев в своей знаменитой работе «Духовенство древней вселенской Церкви».
Если в ІІ-ІІІ вв. миряне в Церкви находились на одной ступени с духовенством, то с ІV в. духовенство отделяется от мирян. Сначала мирянам было запрещено проповедовать в Церкви, потом клирики освобождают себя от «мирских занять», замыкаясь в обособленный класс «духовенства». Епископат начинает выбирать сам себя. В памятнике литературы ІІІ ст. «Климентины» сказано: «Назначение епископа – приказывать, а назначение обычных христиан – слушаться, поскольку епископ – наместник Христа на земле».
Переход от одного к совершенно другому церковному укладу сопровождался значительными конфликтами. После того, как христианство было узаконено Римским государством, в Церковь попало много людей, которые вынуждены были стать христианами. В церковном окружении начали появляться разные партии – димы. Каждая из них имела определенные политические интересы. Они пытались осуществить их через своего кандидата в епископы. Теперь выбор епископа сопровождался политической борьбой. В Антиохии, Риме, Ираклии в уличных драках во время выборов епископа гибло от нескольких сотен до нескольких тысяч человек. При этом кандидаты в епископы не спешили призывать враждующих христиан к примирению. Такое положение вещей привело к тому, что государство ужесточило церковную политику.
В будущем, в византийский период истории Церкви, режим власти был тоталитарный – епископов назначало государство, а священников – епископы. Епископат имел никому не подконтрольную власть над паствой. Епископы были подотчетны только Патриарху. Церковь постепенно становилась органической частью империи и подлежала власти императора, который эту империю олицетворял.
В условиях, когда Церковь стала частью бюрократического механизма государства, моральные качества кандидата в епископы или пресвитеры были на последнем месте. Главной была верность империи, которая поддерживала Церковь и была ее жизненным пространством. Все недостатки светской бюрократии (симония, содомия, непотизм, круговая порука…), глубоко проникли во внутренний мир Церкви. Больший владел меньшим, начальник управлял служащими. Проповедь и молитва в церковно-государственной структуре были на последних местах. Христиане хотели, чтобы в Церкви было как в государстве.
Постепенно в Церкви воцарилась чисто римская модель руководства. Епископат в византийских документах начали называть «ордос» (сенат, начальство), а мирян – «плебсом» (подчиненным, бесправным народом). В 64 правиле Трульского собора (VІІ в.) сказано: «Не подобает мирянину пред народом произносити слово, или учити, и тако брати на себя учительское достоинство, но повиноватися преданному от Господа чину, отверзати ухо приявшим благодать учительскаго слова, и от них поучатися Божественному».
Как показывает история Церкви, очень часто соборы канонических епископов, не спрашивая мнения остальных членов Церкви, принимали откровенные ереси, руководствуясь при этом волей императора, собственными политическими интересами или экономическими расчетами. Такими были, например, Разбойничий собор 449 года, собор под Дубом, где был осужден св. Иоанн Златоуст, Константинопольский собор 754 года, положивший начало иконоборству…
Немало случалось ситуаций, когда только один епископ или епархия, поддерживающая его, сохраняли верность кафолическому преданию (св. Афанасия Александрийский, св. Максим Исповедник, св. Василий Великий). При этом практически вся каноническая иерархия отклонялась в ересь. Если бы иерархия имела «божественное происхождение», то и все те ереси, не единожды принимающиеся православным каноническим епископатом, были бы «от Бога».
В Византийской Церкви возникло особенное «богословие власти». В тексте VI в. неизвестного автора Псевдо-Дионисия «Небесная иерархия» земная иерархия описывается как отображение небесного порядка вещей, и поэтому она считается непогрешимой. В соответствии с этим, кто в Церкви был наделен властью – тот и имел право голоса. На самом же деле иерархическая вертикаль власти должна была обеспечить порядок в Церкви и саму Церковь привести в соответствие государственным стандартам.
Именно такую модель устройства церковной организации унаследовала от Византии Российская империя. В синодальный период при отсутствии Патриархов Церковью управлял император с помощью Синода, а позднее – тайной полиции. В «Духовном регламенте» – документе, по которому жила Российская Церковь, Российский император назывался «христом Господним». А в тексте государственной присяги, которую перед хиротонией читал каждый священник, монах или епископ, монарх назывался «верховным судьей», перед которым они будут держать ответ на земле, прежде чем дать его перед Богом на небе.
Каждый архиерей должен был писать доносы в царскую «охранку» на подозревающихся «в вольнодумстве» клириков и мирян его епархии. Последняя «рекомендовала» Синоду, как решить судьбу такого человека.
Синодальная система делала все возможное, чтобы ограничить влияние Церкви на общество, в том числе регулярно перемещала архиереев с кафедры на кафедру, не давая таким образом епископам породниться с паствой. Прот. Александр Рождественский писал о таких перемещениях: «Высшее церковное начальство, преимущественно светское, не любило, чтобы архиерей долго засиживался на одной кафедре, особенно если он приобретал там общие симпатии».
- Наша Церковь сегодня
Сегодня Украинская Церковь находится в очень непростой ситуации. Полностью законная каноническая иерархическая структура не замечает времени, в котором живет Церковь. И практически не реагирует на нужды современных людей, в том числе и собственных прихожан. Устройство в церковной бюрократической системе, сложившееся еще со времен СССР, сегодня представляется как освященный «канонами» абсолютный догмат. Но на самом деле, отвечая одним канонам, подобный способ управления Церковью противоречит другим.
Положение Украинской Церкви среди других православных церквей мира канонически не определено. Иерархическая структура саму себя считает Церковью, и голосом Церкви – только свой собственный голос. Церковная система окружила себя «благочестивыми мифами» с отголосками российского шовинизма, недопустимыми для современного христианина в Украине. Церковь используют для пропаганды антихристианской политической доктрины «русского мира». Обескровленная советским режимом Православная Церковь не имеет внутренних сил для осуждения «политического православия РПЦ».
В канонической Церкви царит явно неканонический порядок вещей. Священника на служение в парафии в одностороннем порядке назначает епископ. Паства не имеет влияния на священника или епископа, и в большинстве случаев ее желания не влияют на кадровую политику Церкви. Владыка (с гр. «деспот», что значит «имеющий неограниченную власть») часто относится к священникам деспотически. Подобное обращение сказывается на отношении священника к мирянам. Епископат не зависит от низшего духовенства и назначается Патриархом. А Патриарх определяется на эту должность светской властью, и все свои слова и действие согласовывает с политическими интересами государства больше, чем с Евангелием.
Изъеденная тысячелетней гордыней, иерархическая модель управления Церковью сегодня стала для нее деструктивной. В Церкви накопилось множество назревших вопросов, касающихся непосредственно церковной жизни, богослужения, календаря, поста, которые поднимались еще на Помесном соборе РПЦ 1917-1918 гг. Однако никто к ним сегодня не возвращается. Особенно остро для украинцев стоит вопрос раскола УПЦ и межконфессионального общения. Но эти болезненные проблемы игнорируются иерархами УПЦ. Конфликт между Церквями целенаправленно переводится в политическую плоскость, и раскол все больше углубляется.
Образовательная, переводческая, социальная, миссионерская работы сведены системой руководства УПЦ на нет. Реально работает и финансируется только дипломатическое отделение УПЦ, распространяющее по миру беспочвенные слухи о «гонениях» и занимающееся более политической, чем церковной деятельностью.
Такое положение дел сегодня практически невозможно изменить. Именно в таком направлении пошло развитие церковной структуры в Украине. Верю, что мы его переживем в мире и единстве с Церковью: «Много раз… вера, несомненно, катилась ко всем чертям, – писал знаменитый христианский апологет К. Честертон. – И всякий раз погибали черти». Господь попускает пережить Церкви разные трудности, чтобы вера наша не стала пьедесталом для гордыни, и мы наследовали в своей жизни смирение Господа.
В разны времена и у разных народов церковная жизни приобретала различные формы. Ни одна из них не идеальна, поскольку ее творцы – неидеальные люди. Церковь не соответствует миру и не совмещается ни с одной формой государственной власти, потому что она – Царство Божие на земле. Каждый человек, ищущий в православном храме спасение от грехов и утешение в страдании, найдет там Господа. А ищущий предлог для совести не идти в храм – найдет их тысячи, от придирчивых бабушек до красноречивого Патриарха.
Церковь включает в себя иерархию, но иерархией не ограничивается. В Церкви нет авторитетов «святее», чем Святой Господь Бог – все одинаково грешны перед Богом, все одинаково нуждаются в помощи всех: «Но Бог соразмерил тело, внушив о менее совершенном большее попечение, дабы не было разделения в теле, а все члены одинаково заботились друг о друге. Посему, страдает ли один член — страдают с ним все члены; славится ли один член — с ним радуются все члены» (1 Кор 12:24-26).