Блог

Пастырское служение в современном мире

Православие не знает католического разделения на Церковь учащих и Церковь учимых. Часто у священника спрашивают совета, как поступить в том или другом случае. И касается это в основном житейских вопросов, а отнюдь не религиозных, не того, как спастись или как поступить в данном случае по воле Божией, как не нарушить заповеди. Если священник достаточного духовного опыта не имеет и не знает мнений святых отцов и подвижников, то лучше прямо и честно сказать: «Простите, не знаю. Давайте вместе помолимся об этом, и, может быть, Господь откроет вам свою волю». Такая позиция не унижает священнического сана и достоинства. Если же все-таки священник дал совет, оказавшийся ошибочным, неверным, то надо попросить прощения у того, кому этот совет был дан.

Сам по себе священник не носитель абсолютной истины, и священный сан отнюдь не является гарантией безошибочности суждений. Не надо отождествлять себя с Церковью, которая в своей Полноте одна- единственная есть «столп и утверждение Истины» (1 Тим. 3. 15). Если священник ошибся в оценке или совете, то это не повод к огорчению, а повод к смирению, к осознанию своей духовной слабости и скудости. В пастырской душепопечительности надо всегда давать место действию благого Промысла Божия о человеке, не заслонять собою Бога. Не исполнил прихожанин ошибочного совета и поступил по-другому — надо смиренно сказать: «Слава Богу, не послушался моего греховного или неверного совета, а совершилась святая воля Божия».

С другой стороны, надо иметь в виду еще одно обстоятельство. Некоторые люди спрашивают совета не по послушанию и смирению, а от своей духовной лени, от нежелания самостоятельно принимать решения и быть ответственным за них перед Богом и людьми. Такими лицами руководит лукавое стремление переложить ответственность на другого, то есть на священника. Они рассуждают так: если священник ошибся, дал неверный совет, то он и несет ответственность за это, а я невиновен и не несу ответственности. Такая позиция есть искание легкого духовного пути под личиной послушания. В конце концов она приводит к духовной самопорабощенности. Все христиане призваны к духовной свободе, и надо это ценить и уметь пользоваться духовной свободой, которую даровал нам Христос Господь. «Стойте в свободе, которую даровал нам Христос, и не подвергайтесь опять игу рабства… К свободе призваны вы, братия» (Гал. 5. 1, 13). Свобода и послушание взаимосвязаны и не противоречат друг другу.

Бог есть Отец творения, всех живущих, и поэтому все люди в едином Небесном Отце между собою братья и сестры. У Бога нет пасынков и падчериц. Более того, у Небесного Отца нет внуков и правнуков — все только дети, которые состоят в первой степени родства с Господом. Поэтому в земной Церкви, которая является отражением Царства Небесного, должны быть как бы семейные отношения. Подлинное церковное каноническое послушание — это послушание любви сына к отцу и отца к сыну, а не послушание раба, трепещущего перед деспотизмом владыки, и не самовластье барина перед униженным слугой.

Священнику в Таинстве Рукоположения дается великая власть отеческой любви, а не личного эгоистического произвола. Народ наш всегда это чувствовал и сознавал, и потому ласково называл священника батюшкой, отцом. Но, к сожалению, некоторые священнослужители, настоятели не заслуживают этого наименования, потому что ведут себя на приходе как мини-папы, мини-цезари и грубо, властно требуют беспрекословного подчинения своей, часто неразумной, воле, своему эгоизму. Так властолюбие одних создает раболепство других, и наоборот — лесть и фарисейство одних развивает чванство и мнимое величие других.

Сказанное — не призыв к своеволию и бунту прихожан против священнослужителей или членов клира — против настоятелей. Это призыв к осуществлению подлинной братской солидарности и любви между членами причта и прихожанами, к радостному и взаимному свободному послушанию Богу, Истине, Правде и Любви. Служения в Церкви различны, но цель одна — общее Спасение. Средства и методы к достижению этой цели множественны, но все они должны быть проникнуты общим нравственным настроением — создать в приходе «Божию семью».

К сожалению, в настоящее время у нас нередко можно встретить священника или монаха, который настоящую веру и верность Христу подменяет всевозможными страхами. Мы то и дело слышим о патологических случаях, когда вместо того, чтобы просвещать и укреплять своих пасомых светом Христовой Истины, полуграмотные священнослужители запугивают паству. Несведущие в учении Церкви, не знающие ни догматов, ни канонов церковных монахи распространяют нелепые и ложные предсказания, сеют панику среди паломников, среди простого народа, только еще приходящего к Церкви после долгих десятилетий государственного атеизма.

Тщеславное желание быть не таким, как прочие, а может быть, и денежный расчет, вызывают к жизни псевдопастырскую деятельность разных лжестарцев, которые под видом духовного ведения и благодатной прозорливости отравляют души людей дешевым религиозным экстремизмом и фанатизмом, всевозможными запретами, не имеющими разумных оснований в церковной традиции, например, рекомендациями избавляться от светских вещей, литературы, не лечиться у врачей, полагаясь только на волю Божию, срочно менять местожительство и уезжать из Москвы, так как скоро конец света (видимо, полагают, что в другом месте конца света не будет!). В этих случаях православное благодатное пастырствование подменяется психологическим давлением на пасомых, свойственным сектантскому гипнозу, вызывающему массовый психоз.

Среди части церковного народа, но в основном в малоцерковной среде, имеет место болезненное сектантское умственное движение, направленное как против государственной регистрации и удостоверения личности, так и против позиции Церкви по этому вопросу. По поводу принятия или неприятия ИНН ранее было дано обоснованное и авторитетное разъяснение Богословской комиссии и Священного Синода. Но некоторые силы, которые самозванно выдают себя за единственно и подлинно православных, выражающие мнение будто бы всей Церкви, до сих пор искусственно возбуждают церковный народ и сеют апокалиптический страх, который часто парализует волю и отводит людей от активной духовно-религиозной и общественно полезной деятельности.

По существу, в мировоззрении этого движения мы видим рецидив древнего пифагорейско-каббалистического отношения к цифрам и буквам как к знакам эзотерических доктрин. Каждая цифра и буква, помимо общепринятого, имеет якобы еще тайный смысл. Церковь всегда пользовалась языком символов, но никогда не прибегала к мистическим языческим понятиям и категориям.

В этом движении, направленном и согретом не столько духовным идеалом, сколько идеалом национально-политическим, неправомерно и то, что временным, локальным явлениям — таким, как перепись населения, введение новых образцов паспортов и удостоверений личности, — придается глобальное, общемировое, апокалиптическое значение. Повсюду видятся козни антихриста и признаки последних времен. Но при таком понимании и настроении утрачивается вера в будущее, вера в само историческое существование России и Русской Православной Церкви.

Некоторые участники этого движения серьезно, может быть, даже трагически больно переживают разлад и неустроенность нашей жизни, но «петь общенациональную панихиду» еще рано. Не исключено, что это сектантское движение искусно поддерживается и усиленно внедряется для создания раскола в церковном обществе. Тогда это особенно опасно, и как никогда актуально звучат для нас слова Апостола: «Умоляю вас, братия, остерегайтесь производящих разделения и соблазны, вопреки учению, которому вы научились, и уклоняйтесь от них» (Рим. 16. 17).

Подобная раскольническая деятельность подменяет разумную церковную жизнь перманентным противостоянием мнимым «отступникам», «предателям Православия» и процветает на почве невежества, отсутствия культуры и интеллектуального развития.

Миссионерская и катехизаторская деятельность приходов по-прежнему, как в советский период, замыкается почти исключительно в стенах храмов или церковно-приходских школ, в то время как существует множество других возможностей для полного и убедительного свидетельства о Православной вере и православной культуре. Вне сферы нашей катехизаторской и просветительской деятельности остаются светские учебные заведения всех уровней, где можно и нужно организовать, по согласованию с руководством этих заведений, даже вне рамок основного учебного процесса, христианские православные факультативы, циклы тематических лекций и пастырских бесед. Из-за нашей инертности и лени мы не выполняем прямой заповеди Господа: «Идите, научите все народы.., уча их соблюдать все, что Я повелел вам» (Мф. 28. 19-20). <…>

Священник в наше время сам должен идти к людям, особенно к молодому поколению. Нужно идти в школы и вузы, печататься в газетах, выступать по радио и телевидению. Для этого нужно иметь образование. Неоценим подвиг священника, открытого обществу, умеющего творчески и самоотверженно трудиться для общего блага. Как много он может сделать теперь, когда народ среди окружающего сгущающегося мрака жаждет добра, духовной красоты, просвещенной веры!

«Научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем» (Мф. 11. 29), — говорит Господь. Кроткий и смиренный, бескорыстный, нестяжательный, скромный и любвеобильный, образованный и нравственно безупречный пастырь, как никогда, нужен сегодня нашему бедному народу.

Горе тем, кто, по словам Апостола, не благовествуют, кто превращаются в наемников, начетчиков, требоисполнителей, фарисеев и лицемеров.

И, несомненно, счастливы будут те, которые станут пастырями добрыми и в наш жестокий век помогут своему народу вновь обрести святую веру в Бога, вернуться в Церковь и возродиться благодатию Духа Святого.

Проблемы пастырского служения

В прежних Обращениях на Епархиальных собраниях я говорил о некоторых негативных сторонах современного состояния духовенства, в частности, о «младостарчестве». Вынужден еще раз остановиться на этой теме, потому что среди некоторой части духовенства остается недопонимание этой проблемы, из чего проистекает неправильная, а иногда и духовно опасная практика. Нередко священники смешивают благодатный дар священства, получаемый при рукоположении, с особым харизматическим даром духовничества, который не дается при рукоположении. Священник и духовник — это не равнозначные понятия. При посвящении в сан священник получает от Бога дар, право и силу совершать священнодействия, обряды и Таинства. Совершение Таинства исповеди входит в круг полномочий и обязанностей священника. Возможность совершения Таинства исповеди — это институциональный благодатный дар, подаваемый при рукоположении и непосредственно связанный со священным саном, это принадлежность сана. Власть отпускать и прощать грехи, данная от Бога, Его благодатию принадлежит всякому законно рукоположенному и не состоящему под запрещением священнику.

Духовничество же как благодатная способность руководства людей в духовной жизни есть не институциональный, а редкий, личностный дар от Бога. По особому Промыслу Божию он подается некоторым избранникам Божиим, чаще всего за усиленные долгие подвиги молитвенного очищения ума и сердца. Немногим из подвижников, которые проходят трудный, поистине мученический, хотя и бескровный путь непрестанной борьбы с помыслами и достигают бесстрастия и чистоты, Господь посылает дар видения тайников души другого человека и указывает пути исправления, врачевания духовных недугов. Такие люди могут и становятся, по особому для них откровению и повелению Божию, духовниками, как это было, например, с преподобным Серафимом Саровским.

Конечно же, этот дар может получить и любой священник, если он проводит аскетическую молитвенную жизнь. Тогда этот дар особенно благотворно сочетается с иерархическим даром исповеди и отпущения грехов. Примерами могут служить святой праведный протоиерей Иоанн Кронштадтский и праведный московский старец протоиерей Алексий Мечев. Из сказанного, надеюсь, становится понятно, что священники и монахи, особенно молодые, часто не имеющие в достатке даже простого жизненного опыта, не должны думать о себе как о старцах-духовниках. Духовническое самозванство, руководство и советы, даваемые не от Бога, а, как говорится, от ветра головы своей, дискредитируют священника и наносят духовный вред. Да не мнят они себя духоносными старцами: «если слепой ведет слепого, то оба упадут в яму» (Мф. 15. 14). <…>

Перед совершением Таинств и треб, в первую очередь, крещений, венчаний, отпеваний, священнику необходимо лично побеседовать с теми, кто просят совершить Таинство или требу. Тогда можно избежать таких трагикомических ситуаций, как та, что однажды выяснилась в телевизионной передаче в прямом эфире, когда женщина спросила, что ей делать: она в своей жизни трижды выходила замуж и каждый раз венчалась, поскольку не знала, что этого нельзя повторно делать без благословения правящего архиерея, а никто из венчавших священников с ней не разговаривал и ни о чем не спрашивал.

О воскресных церковно-приходских школах

12 лет назад, когда открылась возможность возродить церковно-приходские школы, мы вынуждены были начинать, как говорится, с нуля. Организация приходских школ шла довольно быстрыми темпами, но во многом стихийно, недостаточно продуманно, с изъянами и упущениями.

Главная проблема состояла в том, что не было подготовленных кадров преподавателей и воспитателей. В основном заботу о восстановлении и организации приходских школ, естественно, взяли на себя священнослужители. Но они к этой задаче, за некоторым исключением, не были подготовлены. У большинства священнослужителей было духовное, семинарское или академическое образование, но не было специальных педагогических знаний и опыта. Педагогике в то время в Духовных школах не учили. Поэтому большинство священников пошло по знакомому пути — предложило для детей адаптированный курс по некоторым предметам первых классов семинарии, то есть нечто похожее на курс дореволюционных Духовных училищ.

В современных новых условиях это было изначально неправильно. Перед церковно-приходскими школами стоит качественно новая задача: не готовить людей для поступления в Духовные школы, а дать им необходимую сумму религиозно-нравственных знаний и практических навыков для жизни в мире по принципам Православной веры. <…>

Преподавание нередко ведется формально, сухо, неинтересно. От такого преподавания что-то запечатлевается в памяти, но сердце остается незатронутым, холодным. Мы довольствуемся тем, что подростки посещают школу, бывают на богослужениях, но чаще всего не знаем, что происходит в их душе. К сожалению, они редко встречают в лице преподавателей и наставников друзей, которым они могли бы полностью открыться. Внутренняя жизнь подростков и молодых людей должна стать первенствующей заботой духовников школ. Духовникам не следует руководствоваться только запретительными мерами — они малодейственны. Не всегда помогают и современные православные книги по самым злободневным для молодых людей проблемам. <…>

Присущее юношеству внутреннее горение нужно не гасить, не убивать, а направлять на высокие задачи нравственного самопожертвования и сострадательного смирения перед ближним. Внутренний христианский подвиг, борьба с нечистыми желаниями и греховными помыслами не должны восприниматься учащимися как моральное принуждение или как нудная мелочная духовная опека со стороны взрослых, а должны стать самостоятельным свободным желанием, ответственным и радостным делом самих подростков, которых всеми силами жертвенно поддерживают старшие.

О средствах массовой информации

Наши усилия по духовному просвещению должны быть направлены не только на создание воскресных школ внутри прихода, но и на серьезное взаимодействие со средствами массовой информации. И если современный человек активно пользуется компьютером, интернетом, телевидением и радио, то и современный пастырь в своем миссионерском служении не должен этих средств чуждаться. Когда есть возможность создания видеостудий, информационных центров, интернет-сайтов и электронных библиотек, нельзя этим пренебрегать. <…>

Мы неоднократно обращали внимание на Архиерейских Соборах 1997 и 2000 годов, собраниях московского духовенства на то, что на приходах, в церковных книжных лавках и особенно в Интернете распространяются откровенно провокационные материалы, однако те, к кому мы обращаемся, делают вид, что не слышат, либо действуют злонамеренно. <…>

Хочу напомнить, что на Архиерейском Соборе 2000 года мы прямо говорили о том, что издатели «популярной» литературы, которая способствует возникновению суеверий, страхов, необоснованных апокалиптических предчувствий, а также разжигает межнациональную, межконфессиональную и межрелигиозную вражду, могут быть подвергнуты каноническим прещениям. Совершенно недопустимо, когда издатели провокационной литературы в своих листках ссылаются на благословение почивших иерархов и пастырей. Можно подумать, что почивший в 1995 году владыка Иоанн (Снычев) благословил все, что ныне пишется и будет публиковаться в дальнейшем на страницах некоторых изданий. Это возмутительное попрание памяти почившего архипастыря.

Поневоле задаешься вопросом: каким же образом активисты этих движений, считая себя людьми церковными и даже заявляющие о том, что они соблюдают каноническую дисциплину, продолжают выпускать листовки и брошюры, самочинные акафисты и иконки многотысячными тиражами? Больше того, когда известные богословы, преподаватели Московской Духовной академии выступают с разъяснениями о том, что эти пропагандистские кампании свидетельствуют об обмирщении сознания их организаторов, появляются статьи, в которых преподавательская корпорация Московской Духовной академии именуется «богоборческим кланом», а Синодальные структуры именуются не иначе, как «антицерковным лобби» и тому подобным. Все эти публикации говорят о том, что перед нами не внутрицерковная дискуссия. Все более очевидными становятся намерения организаторов внести разделения в церковную среду, противопоставить старчество — иерархии, белое духовенство — монашеству, самочинно переписать русскую церковную историю, в угоду сегодняшним идеологическим пристрастиям провести ревизию столетиями складывавшегося Собора русских святых.

Нет сомнения в том, что все это говорит о серьезном повреждении церковного сознания, опасные последствия которого очевидны каждому пастырю. Однако одни настоятели московских храмов благодушествуют, другие, видимо, боятся, третьи считают, что все само собой образуется.

Сталкиваясь с этими проблемами, нельзя уклоняться от прямых пастырских задач. Нельзя молчаливо способствовать процессам, которые способны серьезно повредить церковному сознанию нашей многомиллионной паствы.

Духовенство должно активно выступать по этим вопросам и в проповедях, в церковной печати, в СМИ, разъясняя, где канонические и догматические ошибки и заблуждения, а где — целенаправленные действия политического характера, направленные на раскол Церкви. <…>

О монашестве

Много проблем остается в монастырях. С горечью приходится констатировать, что не все насельники, особенно центральных монастырей, пришли в монастырь по призванию.

Некоторые из постригаемых принимают монашество, имея совершенно искренние намерения, но, не имея крепкого духовного стержня, потом духовно опускаются; другие же, особенно в мужских обителях, увы, сразу в своем воображении видят себя кандидатами в архиереи. Время в ожидании этого идет томительно медленно. Человек уже прожил в монастыре лет десять, примерно столько же простоял у Престола, и архиерейское облачение уже сшито, и речь на наречение, возможно, уже составлена, но каждое очередное заседание Священного Синода не приносит ему желанного решения. И эта жизненная драма чаще всего находит свое разрешение сначала в непослушании, самочинии, самоволии, потом в пьянстве, иногда даже в уходе из монастыря, в религиозной и нравственной деградации.

Иногда разрешение этой драмы бывает другим: такой монах назначается на какую-то руководящую должность — либо секретарем архиерея, либо руководителем монастырского учреждения. Тогда стремление к архиерейству компенсируется полученной властью. Человек, приносивший обеты смирения, терпения, любви, все это забывает. Мантия (которая чаще всего уже давно висит в шкафу), в норме покрывающая все тело монаха, в том числе руки и ноги, оставляющая только голову обращенной к небу; клобук, покрывающий голову (голова как бы покрыта пеплом в знак личного недостоинства), — все это превращается в давно наскучившую повседневность.

Монах превращается в тирана, местного божка, без благословения которого никто не имеет права сделать ни одного шага под угрозой всех вместе взятых анафем, запрещений, увольнений. Перед ним все должны трепетать. Не пройдя сам путь монашеского делания, он считает своим правом и долгом всех «смирять», не понимая, что смирение воспитывается только личным примером. Всячески изображается архиерейская солидность и имитируются внешние манеры, а выходит простое барство, высокомерие в общении и, конечно же, полное презрение к нижестоящим. Если такой монах ведет прием посетителей, то, как правило, принимает только тех, кого желает принять, выделяя для приема всего по несколько часов в неделю. И хотя мы имеем нужду в архиереях, таких кандидатов рассматривать мы не намерены. Для сравнения скажу, что в Патриархии три архиерея каждодневно ведут прием, хотя у них для встреч с посетителями имеются три приемных дня в неделю, когда всякий пришедший может без предварительной записи попасть к ним на прием.

О приходской жизни

На доске объявлений каждого прихода должна быть информация о внутренней жизни Церкви и прихода. Настоятель с амвона, а также на приходских собраниях должен извещать прихожан о происходящих значимых событиях в стольном граде, в Церкви.

Оставляет желать лучшего вопрос взаимодействия между приходами. В ряде приходов и обителей, зачастую находящихся в десятках метров друг от друга, царит обстановка напряженности, настороженности, а порой и нескрываемой враждебности. В результате проблемы и ошибки одного прихода повторяются в других, хотя при добрососедских отношениях их могло бы не быть.

Настоятели возрождающихся и вновь строящихся храмов, вовлеченные в решение восстановительных работ, зачастую забывают, что приоритетом все же является их душепопечительская деятельность о пастве, а затем решение всех других вопросов, сообразно со словами Господа и Спасителя нашего: «Ищите же прежде Царства Божия и правды Его» (Мф. 6. 33). <…>

В некоторых приходах не проводятся катехизаторские беседы со взрослыми, даже перед совершением Таинств. Таинство Крещения взрослых нередко совершается совместно с младенцами, что создает обстановку хаоса и торопливости. <…>

Нередко в храмах отсутствует не только баптистерий, но и духовно-просветительская литература, которая является необходимой частью той проповеди, которую обязана вести Церковь. Это тоже в определенной степени миссионерское служение.

В последнее время весьма часто с целью привлечения большего количества прихожан ту или иную икону объявляют мироточивой, чудотворной, и вокруг этого понимается нездоровый шум. Когда это были единичные случаи, народ на них активно реагировал, теперь, когда это приобретает массовый характер, реакция меньше. Но, тем не менее, эти иконы возят из одного храма в другой, не ставя при этом правящего епископа города в известность. <…>

С чувством особого огорчения и скорби обращаются к Нам простые верующие люди по поводу ценников, вывешиваемых в ряде храмов на совершение Святых Таинств и треб, а также об отказах в их совершении за минимальную плату (для малоимущих). Хотелось бы напомнить, что даже в то время, когда Церковь находилась под контролем специально созданных государственных структур, администрация храмов не позволяла себе назначать цены за совершение Таинств и треб. Излишне говорить о неканоничности данных деяний и о том, скольких людей через это теряла и теряет наша Церковь. <…>

* * *

Возрождение храмов и обителей является несомненным чудом нашего времени, но главное, чтобы не только засияли купола обновленных храмов и начались в них богослужения, но чтобы произошло перерождение в душах людей, чтобы они смогли взглянуть на свою жизнь, на вещи, обесцененные временем, и понять, что то, чего не может дать человеку мир, в полноте дает Церковь, возводя душу в особое, светлое и радостное состояние, соединяя ее в Таинствах с Богом. Каждый храм, каждая обитель — это попытка создать на земле особый, высший и благодатный град, где царили бы добро и любовь и где не было бы места злу. И наша главная обязанность — созидать этот благодатный град.