Есть христиане, которые живут в миру, вкалывают на работе, заботятся о своих семьях, и при этом чувствуют себя “недохристианами” из-за того, что в церковь у них получается ходить лишь изредка. При этом монахи, священники и вообще все, кто имеет доступ к алтарю или просто часто ходят на службы воспринимаются ими как христиане полноценные. Такая точка зрения на себя и свою деятельность возникает, на мой взгляд, по нескольким причинам.
Первая причина — обычное сегодня, но в корне неверное понимание христианами заповеди о субботнем покое. Среди нас бытует упрощенное представление о том, что в субботу нельзя ничего делать, и по Писанию как будто так оно и выходит: “Помни день субботний, чтобы святить его; шесть дней работай и делай в них всякие дела твои, а день седьмой — суббота Господу, Богу твоему: не делай в нем никакого дела ни ты, ни сын твой, ни дочь твоя, ни раб твой, ни рабыня твоя, ни вол твой, ни осел твой, ни всякий скот твой, ни пришелец, который в жилищах твоих; ибо в шесть дней создал Господь небо и землю, море и все, что в них, а в день седьмой почил; посему благословил Господь день субботний и освятил его” (Исх.20.8-11 LXX). Многие читающие этот текст не задумываются о словах “суббота Господу, Богу твоему”, из которых следует, что субботний покой — особый вид жертвоприношения, что суббота — это жертва своим временем. При этом из Евангелия мы знаем, что ветхозаветные священники, буквально в поте лица трудившиеся в субботу в храме, своим трудом этой заповеди не нарушали (Мф.12.5). Вывод прост: труд ради Бога не является нарушением заповеди о субботе.
Еще одной распространенной ошибкой является перенесение субботнего безделья на воскресные и праздничные дни. Эта ошибка закрепляется рассказами в наших книжках, где говорится о небесной каре тем, кто дерзал нарушать покой воскресного дня. Такой перенос свидетельствует о том, что слова ап. Павла о посвящении всей нашей деятельности Богу остались или не услышаны нами, или не поняты: “Всё, что делаете, делайте от души, как для Господа, а не для людей” (Кол.3.23). Если в Ветхом Завете нормальным было отдавать Богу лишь один день из семи, то норма Нового Завета — отдавать Ему всю свою жизнь, посвящать Ему всё, что мы ни делаем (из этого следует также, что христианам не стоит заниматься теми видами деятельности, которые нельзя посвятить Богу). Итак, для христиан суббота как служение Богу — вся их жизнь.
В христианстве также кардинально изменились границы “сакрального/профанного”: нечистота для них может быть только нравственной (Мк.7.18-23). Изменилось и отношение к храмовому пространству: в Ветхом Завете жилищем Бога на земле считалась скиния, а затем иерусалимский храм. В Новом Завете храмами являются вовсе не здания, а сами христиане: “Разве не знаете, что вы — храм Божий, и Дух Божий живет в вас?” (1Кор.3.16). Наши каменные и деревянные “храмы” — не дома Божии, а места евхаристических собраний Церкви. Для христиан и они сами, и весь сотворенный мир — Божие жилище, и потому необходимая забота о своем теле и окружающем мире становится для них богослужением. И мытье в душе, и уборка квартиры, и служение любому человеку, как живому образу Творца — всё это может и должно быть для нас богослужением.
(Надо заметить, что такое отношение возникло еще в ветхозаветном иудаизме. О знаменитом раввине Гиллеле, жившем незадолго до Христа, рассказывают следующее. Занимаясь Торой, Гиллель никогда не забывал о земных делах: заботу о здоровье он считал важным, богоугодным делом. Как-то раз, когда он уходил из ешивы, ученики поинтересовались, куда он идет.
— Иду совершать угодное Богу дело, — ответил Гиллель.
— Какое?
— Мыться.
— Разве это такое уж богоугодное дело?
— Конечно. Посмотрите на статуи царей в театрах и цирках. Тот, кто их моет и чистит, не только получает за это плату, но и пользуется почетом и уважением. Тем более должен следить за собой человек, созданный по образу и подобию Божию.)
Вторая причина — неосознанное отношение к общинной стороне христианской жизни как к единственно возможной. Собираться для Евхаристии, заботиться о нуждающихся членах общины — это, действительно, одни из важнейших сторон христианской жизни, но не единственные. В ранней Церкви далеко не все христиане могли участвовать в каждом евхаристическом собрании своей общины, многие из них были рабами. Связь с общиной поддерживалась прежде всего самостоятельным причащением. Дары Евхаристии тем, кто не смог на нее прийти, приносили диаконы и диакониссы. Обычной практикой в некоторых местах было запасаться Святыми Дарами на неделю: ими причащались ежедневно, до следующего евхаристического собрания. Понятно, что сейчас вряд ли кто-то из священников даст мирянину Св. Дары для самостоятельного причащения. Какой-то заменой этой практики в наши дни может быть ежедневная память о предыдущем причащении и ожидание следующего.
Кроме участия в Евхаристии христиан объединял перешедший в Церковь из иудаизма обычай молиться в определенное время суток. Этот обычай развился у нас в богослужения суточного круга: утреню, службы 1-го, 3-го, 6-го и 9-го часов, вечерню. Участвовать в этих службах можно не только в собраниях, но и самостоятельно, как это с древнейших времен делают христиане Греции и как это когда-то было на Руси. Миряне, конечно, не молились дома по монастырским уставам, важно было молиться примерно в одно время со всеми. Что нам мешает читать хотя бы “Отче наш” утром (утреня с 1-м часом), в 9 часов утра (3-й час), в полдень (6-й час), в 3 часа дня (9-й час) и вечером? Да, это похоже на намаз, но его принцип мусульмане позаимствовали у древних христиан.
Наконец, третья причина — недостаточное осознание своей усыновленности Небесному Отцу. Уже давно в православии стало привычным представление о Церкви, в котором она выглядит многослойной иерархической структурой, напоминающей земное царство: Христос — Царь, Богородица — Царица-Мать, их небесные приближенные — ангелы и святые, их земные представители — духовенство, и, наконец, их рабы — простые христиане. Но такое представление о Церкви и нашем месте в ней не соответствует учению Христа и апостолов. Для Христа мы не рабы, а друзья (Ин.15.15), для Его Отца все мы — сыновья и дочери (Рим.8.14-17), избранный Им народ священников, приносящий духовные жертвы (1Пет.2.5). Церковь для апостолов — большая семья Бога и Его детей, облеченных в Его Сына и наставляемых Его Духом. Даже не участвуя по тем или иным причинам в общинной жизни Церкви, мы не лишаемся дара усыновления Богу и можем иметь общение в молитве с нашим Небесным Отцом, обращаясь к Нему с детской простотой и благодаря Его за всё.
Итак, не только участие в богослужебных собраниях и частое причащение делают христианскую жизнь полноценной, но и отношение к своей повседневной жизни и работе как к служению Богу — нашему Отцу, и краткое, но частое обращение к Нему с молитвой, и постоянное стремление к исполнению Его заповедей. Наконец, к своей жизни на работе и в семье можно относиться как к апостольству: как апостолы часто находились в пути и жили среди чужих по духу людей, благовествуя им Христа и Его Царство, так и мы можем везде свидетельствовать о Христе даже без слов, одним своим поведением (1Пет.3.1-2).