В Киеве уже долгое время существует приход Русской Православной Церкви Заграницей (т. н. «карловчан») – раскольнической группы, которая прервала общение с Русской Православной Церковью в 1934 г. на соборе в Сремских Карловцах. Ни одна из Поместных Православных Церквей не признает «карловчан». С 1990 года РПЦЗ окончательно продемонстрировала свою раскольническую сущность, начав открывать приходы в СССР, то есть на канонической территории РПЦ. Мы публикуем обращение к верующим старейшего по хиротонии иерарха нашей Церкви митрополита Сурожского Антония, написанное еще в советские времена, но до сих пор не утратившее свою актуальность.
Я с большим волнением слышу, что в данное время наши верующие в России, вместо того, чтобы соединяться, начинают раскалываться или восставать один против другого. В частности, я с большой сердечной болью узнал, что Русская Зарубежная Церковь, которая откололась от Московской Патриархии много лет назад, в двадцатые годы, считает, что Россия является ее законной территорией, и что Русская Патриаршая Церковь, которая перенесла десятилетия гонений и страданий, является раскольническим образованием.
В защиту желания присоединиться к Зарубежной Церкви всегда приводится довод, что Русская Православная Церковь на Родине много раз поддавалась разным соблазнам, подчинялась государству, дала себя унизить, дала власть над собой враждебным силам. Но при этом, осуждая митрополита Сергия и его Декларацию, осуждая отдельных лиц в среде епископата или духовенства, или огульно упрекая Русскую Церковь в компромиссе, забывают, что Русская Церковь за рубежом, та, которая не признавала Московской Патриархии, тоже пошла на компромиссы, на какие ни один человек в России не пошел бы. Я имею в виду сейчас, что в начале войны митрополит Анастасий, глава Зарубежной Церкви, обратился к Гитлеру с письмом, где называл его богоданным вождем народов, который освободит Россию от коммунизма. Многие из их сторонников шли против нашей Родины; если можно говорить о том, что Русская Православная Церковь была связана с судьбой России, то можно сказать также, что Зарубежная Церковь десятилетиями восставала против нее. В Париже во время оккупации были ежедневные молебны карловчан о победе немцев. Можем ли мы считать, что эта Церковь больше, чем наша родная Церковь, была свободна от политического вмешательства?
Но это частный вопрос, и в нём люди разберутся постепенно. За ним стоит другое, гораздо более важное. Стоит вопрос о том, что, не будучи в силах разбить верующих в Советском Союзе, все вероненавистники стараются их расколоть на отдельные группировки, противопоставить одну другой с тем, чтобы ослабить каждую из них. Это касается не только отношений Русской Патриаршей Церкви и “зарубежников”, но и так называемой “катакомбной церкви”, и других верующих, которые обособились для того, чтобы, не прикасаясь к государственному аппарату никаким образом, продолжать хранить свою веру и её проповедовать. Все верующие должны осознать, что единственная возможность им проповедовать Христа неразделённого – это проповедовать Его одним голосом, одним сердцем, одним умом. Там, где между ними есть разногласия, они должны бы быть разногласиями между братьев, – не между Каином и Авелем! – которые друг друга признают за братьев и хотят вместе обсудить общие проблемы, вместе найти верный, безусловно верный путь Христов и вместе достигнуть того, что апостол Павел называет умом Христовым (1 Кор 2:16).