Четверть века спустя… К вопросу о причинах новой критики церкви

В студенческой молодости я не любил Вольтера. Моя студенческая молодость совпала с интересным периодом так называемой «Перестройки» и «гласности». Начали открываться храмы. Печатались ранее запрещенные книги, и я с жадностью черпал из них что-то новое для себя. Это было время надежд. И несмотря на то, что все эти надежды не оправдались в том виде, какими я их видел тогда, я с теплотой вспоминаю свою студенческую молодость, потому что та надежда придавала этой молодости ощущение света и уверенности. Тогда, наверное, многие ощущали то же, что и я.

Но за что я не любил Вольтера? За то, что он выступал против Церкви и против Бога. Против религии. Ведь коммунисты тоже выступали против Церкви и против Бога, против верующих. Мне казалось, что Вольтер был заодно с коммунистами, которые относились к религии как к опиуму для народа. А я был на пороге Церкви, прикоснулся к краешку ее жизни, только что прочитал Евангелие.

Это было время, когда нам обещали, что началось духовное возрождение.

Прошла четверть века. Студенческая юность прошла, и выпускник физтеха решительно переступил порог церкви и стал священником…

Что могу сказать сегодняшний я, священник, тогдашнему физтеху, студенту?

Я могу сказать, что сегодня у меня уже нет такой нелюбви к Вольтеру. Хоть я и не стал его поклонником. Но я понял, что он, вероятно, воевал не со Христом и не с Евангелием, а с той карикатурой, которую на них рисовали его современники, выдавая это за оригинал. Может быть, ему тогда просто не удалось встреть в церкви Христа?

Еще я могу сказать, что через двадцать пять лет “духовного возрождения” мы имеем много печальных плодов, не похожих на наши светлые надежды тех лет. Почему? Наверное, потому что в процессе забыли о цели, забыли что Христос живет не в камнях, ни в ризах, но в наших сердцах. Забыли, что духовность – это не стиль жизни и не субкультура, не архитектура, не позолота, не пышность, не бесконечное множество нотных сборников для песнопений. Это не что-то внешнее, это иное – сердечное желание правды, понимание того, что нельзя стать христианином, так и не став человеком. А с человеческим чем дальше, тем больше проблем. Мы не стали добрее, чем двадцать пять лет назад. Мы не стали порядочней, и сегодня люди часто вспоминают, что тогда люди были светлее, отзывчивее, добрее. У них была надежда. Они ожидали увидеть Христа. Но это оказалось сложно, и что-то пошло не так.

Очень медленно мы осознавали, почему тогда, после революции 1917 года, Бог попустил разрушить то благолепие, тот блеск Церкви, которому все мы дивились. Ведь двадцать пять лет назад это казалось такой несправедливостью. И Вольтер, и ему подобные, тогда, казалось, были апологетами этой несправедливости. Все кинулись исправлять историческую несправедливость, восстанавливать руины. Торжественно святили храмы, золотили купола, под сводами которых зазвучали прекрасные хоры. И пока возводили камни и приводили в порядок внешнее величие, не успевали восстанавливать храмы, порушенные в сердцах человеческих. За эти годы, особенно вначале, много людей пришло в храмы. Но не все нашли там Христа.

Стало заметно, как для очень многих “православных” “правильная” вера оказалась чем-то вроде полезного психотерапевтического средства для самоутешения. И с этим мирились, то ли на потом оставить решили, то ли поняли, что строить стены, храмы это и так не мешает, великолепию не вредит, и даже наоборот. И вот, когда вспоминаю про “опиум”, думаю: не об этом ли моменте вели речь многие из тех безбожников, которые, подобно Вольтеру, не сумели встретить в церкви Христа?

Затем открылось нечто более страшное. Да, сегодня стали максимально доступными на всякий уровень и вкус труды Святых Отцов и очень качественные лекции православных богословов о Христе, Евангелии, о Царстве Божьем как цели спасения, вечной жизни. Но пастве не слишком активно прививали хороший богословский вкус, хотя для этого были все возможности.

В то же время, все эти годы не слишком боролись с духовной безвкусицей, предлагавшей разные духовные суррогаты. Многие люди запутались, Третий Рим с русским миром стали путать с Царством Божьим. Гонителей церкви, вроде Сталина, стали оправдывать, а в Распутине кто-то увидел святость. В итоге мы увидели войны православных с православными. В православных украинцах, грузинах любители духовной экзотики увидели врагов. Они забыли о вере как любви. Сейчас местами на храмы падают бомбы, а в центре одного города, где объявили новый «православный» порядок, проводят парады унижений…

Так случилось потому, что для очень многих «правильной» стала только такая вера, которая дает оправдание ненависти к “чужим”, всем, тем, кто не похож на нас, или просто не хочет влиться в ряды “верующих” ненавистников с психологией осажденной крепости.

И да, сегодня в газетах и по телевизору снова нелестно заговорили о церкви. Тогда, двадцать пять лет назад мне казалось, что это ужасно. И да, конечно, это ужасно, но сегодня это ужасно иначе, чем казалось тогда. Это так же, как с Вольтером, которого я так тогда не любил. Просто я понял, что когда сегодня критикуют церковь, критикуют не тех православных, которые живут во Христе, для которых Евангелие – не пустой звук. Критикуют нечто иное, критикуют то, чем церковь не должна быть, отступление от того, чего так естественно ждут от Церкви.

И что интересно, церковь дает ответы на эту критику. Обличает критиканов во лжи. Да, критиканы много лгут. Да, они очевидно передергивают факты в своих «объективных» СМИ. Но, ведь не бывает дыма без огня, ведь в чем-то очень важном они не так уж неправы, и это мешает мне восхищаться ответами церкви на ту клевету.

Мне кажется, было бы намного лучше для всех, если бы церковь сегодня не писала гневных воззваний по поводу гонений со стороны прессы, а попыталась бы отмежеваться от всей той псевдо-духовной шелухи мирской значимости и величия, и заявила бы открыто всему миру, и тем, кто к ней примазался, что она – не средство для психологического утешения, что она – не магазин ритуальных услуг, и тем более – не средство для оправдания ненависти. Что она способна назвать грех грехом, воровство воровством, что она не на тему “чего изволите”. Что главный храм – в сердцах людей, ибо там живет Христос, и его нужно сегодня созидать.

Она должна стать самой собой, в конце концов.

Цей запис має 6 коментар(-ів)

  1. Да, все правильно. Когда мне старенький протодиакон говорит: “Отец настоятель отказал мне проживать в гостинице нашего центрального храма потому, наверное, что я не храму, а семинарии завещал свой дом”…то о чем речь? И когда архиерей в своих проповедях постоянно говорит о любви к ближнему, а сам выгоняет коллектив из трех женщин на улицу, в безработицу только потому,что нужно устроить “блатных”-то о чем речь? Любовь исчезает везде стремительно, в мире это не столь ощутимо, в Церкви-очень. Потому что “Христос есть любовь” и главная заповедь-“возлюби ближнего своего” и “носите тяготы друг друга”. Грех осуждать священников-Господь им Судия и подчас более строгий,чем нам мирянам, с них спрос просто больше. И выход только в том, чтобы каждому, самому-священник ты или мирянин-ЛЮБИТЬ. Вот и все.

  2. Очередное горькое и справедливое обличение нашей церковной реальности. В очередной раз споры сведутся к следующему:
    – А вот у нас всё хорошо, батюшка замечательный, по праздникам народу полно.
    – А вот у нас всё плохо, народ из церкви разбегается.
    – А у нас хорошо. Это вы сами виноваты.
    И т.д.
    Полагаю, что тем, для кого очевидны СИСТЕМНЫЕ проблемы нынешнего русского православия (а не “кто-то кое-где у нас порой”), стоит начать задумываться над причинами и характером этих явлений. Что я и попытался сделать на Слоне (http://slon.ru/world/kalvinizm_v_russkom_pravoslavii-1153166.xhtml). Разговор предстоит большой и сложный, но надо же начинать когда-то.

  3. Ганна

    Отче Вікторе! Сердечно дякую Вам за цю статтю, за думки, співзвучні моїм, і за те, що Ви мали сміливість висловити їх публічно. Ваша стаття (передусім завдяки тому, що її автор – священик) стала відповіддю на мої коливання й сумніви останніх тижнів стосовно мого перебування в Церкві. Сподіваюся, запасу міцності мені вистачить ще, принаймні, на якийсь час.

  4. Браво, о. Виктор !!! Спасибо, наконец, за правду; из уст наших церковных спикеров редко такое услышишь. Что-то подобное слышала только однажды, на ю.тубе можно посмотреть : Алексий Уминский : ” Благополучная Церковь” и ” Немолчащая Церковь”.

  5. Таки да, Церковь сегодня, как никогда иначе, должна быть единой в цели своей прямой миссии. “Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божьими” (Матф. 5:9)

Залишити відповідь