Недавно правящий архиерей Запорожской епархии УПЦ архиепископ Лука (Коваленко) издал указ, которым обязал всех священнослужителей появляться в храме и на церковной территории непременно в подряснике. В качестве размышления над этой темой публикуем мнение протоиерея Игоря Саввы, настоятеля храма святых мучениц Веры, Надежды, Любови и матери из Софии при 9-й городской больнице Запорожья.
Должен ли священнослужитель резко отличаться от окружающих людей своей повседневной одеждой? Речь идет не о богослужебном облачении – ризах. Ризы – не столько одежда священника, сколько принадлежность богослужения. Их не носят, а одевают для совершения богослужения. Вопрос касается именно бытовой одежды священства – подрясника и рясы. С одной стороны, как замечает архим. Киприан (Керн), эта одежда «удерживает священника от многих его сану несвойственных слов, жестов, поступков, от посещений им неудобных мест… зовет к степенности, к скромности, строгости, целомудрию». С другой, в условиях секулярного общества она выглядит странно и даже вызывающе. Подрясник иногда привлекает внимание людей, агрессивно настроенных, пьяных и, наоборот, отпугивает тех, кто задается духовными вопросами, представляясь им корпоративной униформой. Наконец, он просто неудобен во многих случаях повседневной жизни. Как отмечает архим. Киприан (Керн) в книге «Православное пастырское служение», необходимо, чтобы священник «свою духовную одежду не ставил в смешное положение. Нести вещевой мешок с базара или бутылки с молоком, распустив по плечам волосы и нося на груди крест, – никак не может не вызвать улыбки у проходящих. Священник тогда сам будет себя чувствовать неловко».
Вопрос об обязательности бытовой священнической одежды должен быть рассмотрен в нескольких аспектах: каноническом, историческом и миссионерском. Существуют ли правила, регламентирующие бытовую одежду священнослужителя? Всегда ли духовные особы отличались одеждой от окружающих, когда и в связи с чем такое отличие появилось? Помогает ли отличие в одежде делу церковного благовестия в условиях современного мира? Вот три главных вопроса, на которые мы должны ответить.
Каноны Церкви о подряснике
Архимандрит Киприан (Керн) пишет, что «никаких канонических предписаний о покрое одежды духовной не существует». Действительно, одежда священнослужителей упоминается всего несколько раз в канонах, и эти упоминания не предписывают какой-то формы, покроя или цвета.
27 правило Трулльского Собора гласит: «Никто из числящихся в клире да не одевается в неприличную одежду, ни пребывая во граде, ни находясь в пути, но всякий из них употребляет одежды, уже определенные для состоящих в клире. Если же кто учинит сие: на одну седмицу да будет отлучен от священнослужения».
На первый взгляд, речь идет о какой-то, уже ставшей обязательной, определенной «форме» одежды священника. Епископ Никодим (Милаш) так и истолковывает этот канон: «Правило ясно. Как во времена Трульского Собора предписана была форма одежды для священнослужителей, так и ныне этот вопрос урегулирован законодательством поместных Церквей, и поэтому каждый клирик должен подчиняться; иначе согласно этому правилу, подлежит отлучению от священнослужения на одну седмицу». Но, очевидно, он ошибся. Никаких предписаний до нас не дошло, а бытовая одежда священников в эпоху Вселенских соборов, как мы увидим ниже, от обыденной в принципе не отличалась. Более древние толкователи понимают 27 правило иначе. Зонара пишет, что неприличная одежда – это «светлые, пестрые и дорогие одежды… воинские одежды». Вальсамон уточняет, что «одежда, не свойственная клирику, не есть та, какую носят воины, ибо клирик, когда-нибудь надевший такую, подвергнется строгому наказанию, но дорогие златотканые одежды, так называемые в народе перловые узоры и бахромы, и пурпурные одежды, ибо клирики должны быть примером и добродетели, и благообразия, а не роскоши и неблаговидной жизни». Вот какие одежды не подходят для священнослужителей по мысли составителей 27 правила.
Уместно вспомнить слова папы Целестина, жившего немного раньше (Vв.): «отличие клирика составляет образование, а не одежда, поведение, а не покрой платья, чистота ума, а не наряд».
Еще один канон о повседневной священнической одежде с большой убедительностью подтверждает наш вывод: 16 Правило 7 Вселенского собора: «Всякая роскошь и украшение тела чужды священнического чина и состояния. Сего ради епископы, или клирики, украшающие себя светлыми и пышными одеждами, да исправляются. Аще же в том пребудут, подвергати их епитимии… аще обрящутся некие, посмеивающиеся носящим простое и скромное одеяние, епитимией да исправляются… Понеже, от древних времен, всякий священный муж довольствовался нероскошным и скромным одеянием: ибо все, что не для потребности, но для убранства приемлется, подлежит обвинению в суетности, якоже глаголет Василий Великий…».
Слова свт. Василия Великого, приводимые в этом правиле, можно вообще понять как обличение идеи отдельной священнической одежды.
Завершает список канонов о священнической одежде 12 правило Гангрского собора: «Если кто из мужей, ради мнимого подвижничества, употребляет суровую верхнюю одежду и, якобы от сего получая праведность, осуждает тех, которые со благоговением носят шелковые одеяния и употребляют общую и обыкновением принятую одежду, да будет под клятвой».
Это правило обличает противоположную крайность и еще раз удостоверяет нас в том, что священство носило «общую и обыкновением принятую одежду».
Речь о специальных бытовых облачениях идет только в современных церковных постановлениях, начиная с ХХ века. Это определение Священного Синода о допустимости ношения штатской одежды и обычных причесок для духовенства, служащего за границей, принятые в самом начале ХХ века. Также Определение Священного Синода от 11 мая 1934 г. «О ношении духовенством штатской одежды», которое, в условиях существенно изменившегося мира (Православная Империя ушла в прошлое), позволяло духовенству в быту носить обычную для окружающих одежду. Следует отметить, что в Уставе РПЦ (5 гл., 23 п.) сказано: «Определения Священного Синода входят в силу после их подписания и не подлежат пересмотру, исключая случаи, когда представляются новые данные, меняющие существо дела». Никаких попыток отмены этого определения пока не делалось.
Перед рукоположением в диаконы и священники ставленник не берет на себя обязательства всегда и везде ходить в специальной «духовной» одежде, подряснике и рясе. В ставленнических грамотах упоминаний о покрое одежды нет. В тексте «Допроса ставленнику перед рукоположением во священника» встречаем увещание, точно соответствующее духу 27 правила Трулльского собора: «Одежду будет иметь скромную, приличествующую его званию…»
Как видим, в канонах Православной Церкви нет предписаний священству носить особенную, «духовную» бытовую одежду. Откуда же она взялась, как сложился обычай священнослужителей одеваться в свою, резко отличающуюся от общепринятой одежды, «форму»?
История «духовной» одежды
Считается, что подрясник и рясу священники одевают в подражание Господу Иисусу Христу и Его апостолам. Отчасти это так. Подрясник является ни чем иным, как традиционным восточным нижним мужским бельем, длинной рубахой, носимой на голое тело. Сверху на нее надевается верхняя одежда, аналогичная современной рясе.
Правда, современные подрясник и ряса прошли долгий путь развития, чтобы стать специальной священнической одеждой. В первые века в христианской Церкви не было даже богослужебного облачения. Протоиерей Александр Мень пишет об этом в книге «Таинство, Слово, Образ»: «В ранней Церкви не было специальных культовых одежд. Исключение составлял «талит», кусок материи, которым в Иерусалимской общине, молясь, покрывали плечи и голову. Со временемвозникла потребность в облачениях, отвечающих торжественности момента…». О том же говорит преподаватель кафедры литургики ПСТГУ Александр Ткаченко: «В первохристианской Церкви никаких специальных облачений для совершения богослужения не было, кроме ораря у дьякона и епитрахили у священника… а также омофора у епископа…». Орарь, епитрахиль и омофор – это и есть тот самый «талит». Со временем представители трех ступеней складывающейся священнической иерархии начинают его носить по-разному.
Если даже богослужебного облачения не было в первые века, то какой-то особенной, бытовой одежды тем более не могло быть. Апостолы, епископы, пресвитеры ходили в самой обычной одежде, как все окружающие их люди.
Когда Церковь перестала быть гонимой, она существовала в культурной среде Римской Империи. В одежде сохранялись древнеримские традиции. Мужчины носили длинную рубаху с рукавами – тунику, поверх нее надевалась верхняя одежда, доходившая до земли и без рукавов. Плечи в ней делались настолько широкими, что опускались на руки, образуя подобие рукавов. Солдаты и люди низших сословий одевались в короткие, до колен, греческие рубашки, ноги были обнажены, а чуть позже стали применяться панталоны.
На знаменитой мозаике в церкви св. Виталия в Равенне изображены солдаты, придворные, император, епископ и священнослужители. Не зная особенных знаков отличия, по одежде можно отличить только солдат.
Русская одежда, как светская, так и духовная, поначалу испытала большое влияние византийской традиции. Но после XIII века — времени татаро-монгольского нашествия — ее полностью заменила татарская.
Посол Герберштейн так описывает русскую одежду начала XVI века: «Кафтаны они носят длинные, без складок, с очень узкими рукавами, почти на венгерский лад».
Англичанин Флетчер пишет об одежде русских в конце XVI века, в царствование Федора Иоанновича: «Сверх рубахи, изукрашенной шитьем, потому что летом они дома носят ее одну, надевается зипун… потом кафтан, или узкое застегнутое платье с персидским кушаком… Кафтаны шьются обыкновенно из золотой парчи и спускаются до самых лодыжек…»
В «Путешествии Антиохийского Патриарха Макария в Россию в половине XVII века, описанном его сыном архидиаконом Павлом Алеппским» хорошо видно, чем отличались священники от других людей высших сословий. Автор пишет, что священники и диаконы носили длинные широкие одеяния из зеленого или коричневого сукна или из цветной ангорской шерсти со стеклянными или серебряными вызолоченными пуговицами от шеи до ног, с застежками из крученого шелка. «Воротник этой одежды суконный или шерстяной, шириною в пядень, он отложной и охватывает шею, доходя до нижней части груди, свободно висит, наподобие того, как надевается епитрахиль… Такова же одежда жен диаконов и священников, дабы знали, что они попадьи. Протопоп делает этот воротник из тяжелой материи, для того чтобы люди отличали его».
«Одежда духовенства по силуэту и покрою от светской не отличалась. Основными видами ее были подрясник типа кафтана и верхняя ряса типа шубы», – пишет Н.М. Каминская в своем исследовании «История костюма».
То же читаем и в книге о. Александра Меня «Таинство, Слово, Образ»: «Внебогослужебная одежда русского духовенства состоит из «полукафтанья», или подрясника, и рясы. Полукафтанье в допетровское время было «мирским» платьем, точно так же как и ряса, имеет покрой повседневной одежды, носимой на Востоке».
На гравюре, слева направо, изображены три москвича и татарский воин.
А это изображение русского дворянина ХVII в., а справа, для сравнения, бытовая одежда священнослужителя.
Русский костюм претерпел значительные изменения в царствование Петра І. В декабре 1701 г. вышел царский указ «О ношении всякого чина людям немецкого платья…», в котором всем слоям русского населения, «кроме духовного чину, свяшенников и церковных причетников, и пашенных крестьян, носить платье Немецкое верхнее Саксонския и Французския…». Выглядело это так: для мужчин – короткий прилегающий кафтан и камзол, длинные чулки и башмаки с пряжками, белый парик или напудренные волосы, бритое лицо; для женщин, в том числе «попадьям и дьяконицам и церковным причетникам», как гласит указ, — широкая каркасная юбка, плотно облегающий лиф с глубоким декольте, парик и туфли на высоких каблуках, яркая декоративная косметика.
Хотя традиционную удлиненную русскую одежду пытались отстаивать при Петре и после его смерти, короткая, европейская, со временем утвердилась в русском обиходе. С этого момента, как видим, бытовая одежда священнослужителей, не тронутая реформами, начинает резко отличаться от одежды других сословий. Это как раз совпадает с серьезными изменениями во всем русском обществе. «Табель о рангах» разделяет всех служивых людей по чинам и рангам. Предписывается носить особую форму не только военным, но и гражданским чиновникам. Священство в результате церковной реформы фактически превращается в отдельный разряд государственных служащих. Архаичная бытовая одежда духовенства становится сословной формой.
Положение резко меняется после революционных потрясений в начале ХХ века. Исчезает сословное деление общества, отменяются и внешние отличия. Форма, значительно измененная, остается только у военных. С другой стороны, священство перестает быть сословием и частью государства. Все это обусловило и другое отношение к священнической бытовой одежде. Она воспринимается как часть церковного служения, а не как знак социального и служебного отличия священства от других людей. Этим и объясняются слова известного священника советских времен, о. Сергия Желудкова, сказанные им в одном из писем 1963 г.: «Ходить по улице в рясе — сегодня это было бы то же самое, как если бы ходить по улице в ризе…».
Мы видим, что в Русской Церкви бытовая одежда священнослужителя резко отличается от бытовой одежды окружающих людей только с XVIII века. Если не учитывать XX век, когда ношение подрясника перестало быть обязательным, это всего 200 лет из двух тысячелетней истории Церкви.
«Духовная» одежда и миссионерская направленность Церкви
Интересно, что в «миссионерские» эпохи, например в апостольском веке, или в первые три века Христианской Церкви у проповедников Евангелия не было необходимости отличаться от своих слушателей особой одеждой. Наоборот, они стремились выглядеть как можно более похожими на них, чтобы говорить с ними на их языке (1Кор 9:22). Особая «духовная» одежда появляется в то время, когда миссионерство практически исчезает или становится исключением.
В настоящее время Церковь оказалась совершенно в новых условиях жизни. Мы, в отличие от дореволюционной Российской империи, живем не в православном, а в секуляризованном обществе. Подавляющее большинство окружающих людей не знает Христа. В лучшем случае им поверхностно знакомы некоторые православные обычаи, да и то понимают их, как правило, в суеверном, языческом духе. Перед Церковью в этой ситуации встает задача миссии с новой, невиданной доселе силой.
Многие священники (и я в том числе) сталкиваются со следующей особенностью восприятия людьми священнической одежды. Подрясник помогает немногочисленным церковным людям, встреченным на улице, опознать священника. Правда, в этом нет необходимости: даже в большом городе многих священников знают в лицо, кроме того, легко узнать священнослужителя по мирному, аккуратному виду, даже если он не носит архаичной прически и бороды. В то же время среди нецерковных людей к облачению проявляют интерес в первую очередь пьяные, враждебно настроенные, атеисты, сектанты, склонные к неконструктивной полемике и пр. Тех же, кто хочет что-то спросить, посоветоваться, просто поговорить, подрясник, наоборот, отпугивает. Получается, что подрясник облегчает общение с церковными людьми, которые и так недостатка в нем не имеют, но затрудняет общение с не церковными людьми, которые в таковом нуждаются. Этот вывод сделан на основе многолетних наблюдений многих священников. Выходит, что из миссионерских соображений священник должен искать способ приблизиться к людям, а не противопоставлять себя им, с помощью особой формы одежды.
Итак: канонических постановлений, предписывающих священнослужителям всегда быть в подряснике, нет. Традиция ношения облачения не является древней, а появляется, практически, в Новое время, причем в связи с сословным делением общества. Миссионерская деятельность Церкви требует от проповедников Слова Божьего не отделять себя от людей внешними знаками, а наоборот, стать ближе к ним. Нужно ли в таком случае священнику носить подрясник всегда и везде?
Не понимаю людей, которые сознательно искажают факты.
Автор пишет: “Определение Священного Синода от 11 мая 1934 г. «О ношении духовенством штатской одежды», которое, в условиях существенно изменившегося мира (Православная Империя ушла в прошлое), позволяло духовенству в быту носить обычную для окружающих одежду. Следует отметить, что в Уставе РПЦ (5 гл., 23 п.) сказано: «Определения Священного Синода входят в силу после их подписания и не подлежат пересмотру, исключая случаи, когда представляются новые данные, меняющие существо дела». Никаких попыток отмены этого определения пока не делалось.”
А само определение говорит о том, что носить, или не носить штутскую одежду – на усмотрение правящего архиерея.
Автор или не читал этого определения, или нагло врет против владыки Луки.
паисий афонский перед входом в каливу написал большими буквами ПОП БЕЗРЯСТВЕННЫЙ – ВИДАТЬ БЕЗНРАВСТВЕННЫЙ. а когда говорит к нему в самолете подошел епископ в пиджачке и сказал что он епископ то паисий говорит я даже благословение у него не взял
Стараюсь всегда выходить из дома в подряснике или рясе, и ни разу, пока , об этом не пожалел. Правда я живу в Нью-Йорке.
Когда идешь по Нью-Йорку в рясе, да и вообще в любом городе Америки к тебе несколько раз за день обратятся люди: «Благословите, отец!», «Добрый день, отец!», «Отец, вы из какой церкви?», «Отец, у меня завтра важное интервью, помолитесь обо мне!» (естественно, по-английски). Сколько удивительных встреч бывало на улицах американских городов, в магазинах, на парковках машин. В Америке, если ты в рясе на улице, ты больше уже не принадлежишь себе. Ты становишься таким же открытым для людей, как например, полицейский на перекрестке. Любой человек в любое время может обратиться к тебе с вопросом и рассчитывать на твое 100%-ное внимание. Ты не можешь ответить ему, что тебе некогда.
Был в феврале 2013 в Москве, опыт оказался неожиданным. За восемь дней в Москве на улицах ко мне подходили только бомжи. Подходили робко, как будто ожидая, что вместо ответа они получат удар. Каждый раз, когда я протягивал им деньги, слышал одно и то же: «Нет, только благословите».
Правда, все-таки один раз ко мне подошла девушка и спросила, не могу ли я с ней поговорить пять минут. У нее были проблемы в семейной жизни. В конце разговора она спросила, где я служу. Я извинился и сказал, что к сожалению она вряд ли сможет попасть ко мне, потому что я из Нью-Йорка. Ее ответом я был убит наповал. Она заговорила со мной на чистом английском. Оказалось, что эта девушка родилась в Лос Анджелесе в русской семье, а в Москве живет всего несколько лет.
Зато когда доходишь до любого монастыря или храма, вот тут не станет прохода от «Батюшка, благословите». Выходишь из стен монастыря и впечатление, что на тебя опять надет колпак невидимки.
Но и при этом я убеждён – священник должен быть всегда виден окружающим, так же как Храм, который мы видим благодаря куполу и кресту.
Рясу надо носить, может девять человек плюнут, увидев священника в рясе, а десятый убережется от рокового шага, читала как один человек только увидев священника оставил решимость сделать самоубийство. С бородами тоже туго, иные уж от бороды своей оставили жалкие напоминания, смотреть неприятно.
вас бы в епископы)
Не могу с Вами до конца согласиться, отче. Придавать духовному платью догматический статус не стоит, но подрясник (а в идеале ряса) – это все-таки не просто халатик спецодежды. Это свидетельство нашей веры и ревности. Согласен, что иногда устаешь от пристального внимания и хочется слиться с серой массой. Но лично я считаю, что это слабость, судья которой Господь.
Не могу согласиться с тем, что «тех же, кто хочет что-то спросить, посоветоваться, просто поговорить, подрясник, наоборот, отпугивает». Скорее наоборот. Вспоминаются несколько примеров из личного опыта. И даже с пьяными встречными тоже не всегда все однозначно, хотя с ними, согласен, лучше дело не иметь.
Если же подрясник – это действительно спецодежда, практическое применение которой ограничивается только Алтарем, то тогда нужно идти дальше по пути секуляризации внешнего облика священника – брить бороды и отменить традицию отращивать волосы.
Тот же архимандрит Киприан (Керн) ратовал за то, что «священнику, когда власть гражданская это допускает, следует по возможности чаще и всюду бывать в присвоенной ему одежде». Не возможно не согласиться, что все нужно делать с рассудительностью и есть масса ситуаций, когда надевать духовное платье не стоит, иначе священник рискует выглядеть нелепо и смешно. Ни к чему подрясник, если идешь гулять с дитем с коляской, но как пишет отец Киприан: “священнический такт подсказать должен священнику уметь носить свое священническое одеяние”.
Не хочется проводить кощунственное сравнение священнического служения с работой токаря у станка. Отработал смену, халатик снял и пошел. Мы призваны немного к другому. Служение священника не ограничивается храмом. И вид священнослужителя должен быть соответствующим.
Хотя тут возможны и “искушения справа”: из батюшек, не снимающих рясы, чаще делают “старцев”.. И в данной ситуации ношение гражданского платья может в некоторой степени умерить пыл тех, кто желал бы видеть в конкретном священнике кого-то большего, чем тот, кто он есть. Но это уже нужно изучить самого себя и быть на страже своего сердца.
Если же вспомним историю, то официально до революции священнослужители обязывались носить духовное платье, в Греции до сих пор действует 27 правило Трулльского Собора, по которому священника не носящего рясу на неделю запрещают в священнослужении. Сейчас официальных постановлений нет, разве что только на уровне епархии, как это и случилось у вас. У нас, каждый решает сам как ему быть, но думается мне, что и за подряснички ответ Богу дадим.
Хотя, как говорил блаженный Августин: «люби Бога и делай, что хочешь».
С уважением, священник Алексий
Отче, с каждым словом согласен, статья о том, что нет оснований (ни канонических, 27 правило разобрано, ни исторических) для административного принуждения к хождению в подряснике всегда и везде. Тут нужно опираться на тот самый “священнический такт”.
К сайту добавлен плагин, позволяющий отправлять комментарии от своего акаунта в социальных сетях. Для этого достаточно один раз авторизоваться. В связи с этим оставленные ранее комментарии временно недоступны для просмотра. Мы работаем над решением этой проблемы. Тем временем можно комментировать!
……..во время оное,(лет тридцать пять ) назад,когда мы выходили в увольнение , выбритые,наутюженные,подтянутые ремнями,видя таких солдат,чувсвовалось спокойствие,и уверенность в завтрашнем дне,чувс вовалось,идёт непобедимая и легендарная. Сегодня,видя в городе человека идущего в подряснике,я вижу апостола,безмолвно проповедующего,это красиво,и на душе спокойно,мне нравится,я за.
Статья хорошая, но вывод о безусловной миссионерской пользе светской одежды слишком упрощён. В Германии у меня противоположный опыт: В светской одежде священника никто просто навсего не заметит. А вот в подряснике не раз видел, как люди подходили, интересовались.
Помимо этого, как раз в наше время, когда религию всячески пытаются вытеснить из общественного сознания, важно свидетельство о том, что церковь – это часть общества.
Вспоминается рассказ: Авва зовёт своего ученика проповедовать. Они идут в город, ходят по нему беседуя между собой и так и уходят обратно в монастырь. Ученик удивлён “Авва, разве не собирались проповедовать людям?” Авва отвечает “Два монаха, трезвые, ходили по городу беседуя на духовные темы, разве это не проповедь?”