Шпаргалки по Закону Божию – это катастрофа. Соображения о воскресной школе

Я проработал в воскресной школе всего полгода, но за это время у меня возникло сильное чувство неудовлетворенности и даже тревоги. Я не удовлетворен самим собой. Я не удовлетворен тем, как меня слушали и что говорили дети, я не понимаю, почему они так пассивны, почему они так много пропускают занятий, почему они, в конце концов, так мало знают.


В конце семестра я попросил детей написать мне на уроке что-то вроде личного письма – рассказать, что им было интересно на наших занятиях (курс был про Русскую Церковь в ХХ веке), какой святой им больше всего запомнился и почему. На вопросы, буду ли я ставить оценки, я отвечал, что, конечно, нет: “постарайтесь написать мне личное письмо о том, что для вас было важным на этом курсе”. То, что я получил в итоге, повергло меня в уныние. Три девочки умудрились списать с чьей-то одной тетрадки внешние сведения о великой княгине Елизавете Федоровне, другие написали нечто совершенно безличное. Только одна работа подходила под название “личное письмо”, за ней стоял живой ребенок. Все остальное было сделано “для дяди”. В целом картина получилась такая: мы мало чего запомнили, и нас ничего особенно не поразило. А ведь я рассказывал о патриархе Тихоне, Иоанне Кронштадтском, архиепископе Луке, о Соловецких мучениках, спасительной вере во время Великой отечественной войны (читая рассказы из “Отца Арсения”). Но ничего из этого детей особенно не затронуло и им пришлось прибегнуть к обычному школьному приему: тайно списать и выдать списанное за то, что запомнилось. По-моему – это катастрофа.


Все, что написано ниже – это моя попытка разобраться в происходящем с нами и нашими детьми в воскресной школе. Я думаю, что всем педагогам воскресной школы и родителям нужно делиться своими мыслями о том, что мы делаем, зачем мы это делаем и правильно ли мы это делаем. Только так мы сможем что-то понять и изменить ситуацию в лучшую сторону. Я старался написать целостный текст, но у меня странным образом это не получилось. Получились небольшие фрагменты, которые близки тематически, иногда содержат некоторые содержательные повторения, но никак не хотят превращаться в систематически организованный текст. Наверное, оно и к лучшему. Пусть будут такие отдельные заметки. Мне кажется, это полезный материал для дальнейшего обдумывания и обсуждения. Кое-что, наверное, покажется слишком заостренным, я специально не стал сглаживать углы. Чтобы решать проблему ее нужно заострить, иначе мы будем вяло мириться и ждать, когда “само рассосется”.


Интеллектуальный туризм по школе


Прежде чем говорить о воскресной школе, я бегло обрисую положение вещей в обычной школе, как оно мне видится. Это необходимо потому, что дети приходят в воскресную школу с уже выработанными моделями поведения и “знанием” того, что значит “учиться”. Кроме того, то, что происходит в обычной школе, активно влияет и на взрослых, диктуя им применение тех или иных форм учебной работы.


Большинство учебных предметов в светской школе представлено в виде систематического курса, выстроенного в линейной последовательности. Возьмем для примера курс биологии. Сначала изучают простейших, потом растения, потом грибы, затем беспозвоночных и т.д. Если ты не усвоил нечто про лишайники, то в дальнейшем курсе это нечто тебе практически не понадобится. Системность курса очень мало связана с особенностями детей того или иного возраста. Не думаю, что составители программы по биологии ставили себе вопрос, действительно ли строение амебы проще и интереснее изучать в 11-летнем возрасте, а поведение млекопитающих в 14-летнем.


В науке биологии есть своя логика, она и воспроизведена в школьном учебном курсе. Такой курс я для себя называю интеллектуальным туризмом: посмотрите налево – там вы видите то-то, посмотрите направо, там видна такая-то вещь, а теперь мы направляемся дальше, ибо программа не ждет! Для интеллектуальных занятий такого типа в школе закрепился очень верный термин “проходить”. Успешно “пройдя” школьную биологию и имея “5” в аттестате, я, тем не менее, легко путал ворону с галкой, а как выглядит зяблик, я узнал к 35 годам, хотя это одна из самых распространенных наших птиц. Уверен, что многие выпускники школы не могут отличить шиповник от боярышника. А если могут, то это знание – как практически все хорошо закрепленные знания – они получили не в школе, а в дедушкином саду. Одним словом, “пройденное” знание требует в основном хорошей памяти, остается чисто внешним – никак не соотносится с моей настоящей жизнью – и легко уходит со временем.


Таким же образом выстроен и школьный курс истории до 9 класса. В один из уроков седьмого класса вам расскажут о Реформации и Лютере, на следующем уроке спросят, и дальше эти сведения практически нигде не понадобятся. “Этот собор мы уже посмотрели, направляемся к царь-пушке” – вот ощущение, которое, как правило, остается у ребенка в результате школьного курса истории.


На школьных занятиях не ученик задает вопросы и ловит ответы на них, потому что эти вопросы его действительно взволновали, а взрослые все время как будто бы “отвечают” ребенку на не поставленные им вопросы, а потом и сами “спрашивают”, чтобы проверить его память и соображение. Вообще “вопрос” в школе совершенно меняет свой смысл. Спрашивают не тогда, когда не знают и интересно узнать – как бывает в нормальной жизни, а когда точно знают верный ответ (учитель) и хотят проверить, знает ли его другой (ученик).


Есть в школе два предмета, которые построены не по “туристическому” принципу. Это русский язык и математика. В этих предметах новый материал существенно опирается на старый. Нельзя пропустить глаголы или квадратные уравнения и спокойно изучать предмет дальше. Курс представляет из себя некоторую цельность, каждая часть которой значима и не может быть выброшена. Вполне разумно, что только по таким предметам проводятся обязательные экзамены. Если в каждой теме ученик снова и снова возвращается к более простым, уже пройденным элементам курса, то тогда он действительно может что-то “усвоить” (сделать своим), а не только “пройти” (впрочем, конечно, и тут он может ничего не усвоить – воля его). Справедливости ради нужно сказать, что некоторые другие школьные курсы, например, химия, также имеют определенные черты цельности – требуют постоянного возвращения к базовым понятиям.


Но даже и к таким более цельным учебным дисциплинам к средней школе у большинства учеников вырабатывается достаточно отчужденное отношение. Школа в очень малой степени удовлетворяет реальную потребность детей в знании – в том личном знании, которое никуда не выветривается с годами. Для большинства детей с 10-11-летнего возраста учение в школе – это чужое, навязанное взрослыми занятие, которое ты, конечно, должен худо-бедно выполнять, но которое к тебе лично не имеет прямого отношения. Практически все лично значимые вещи ребенок узнает помимо школы.


Такова в среднем картина обучения в обычной школе, она является тем основным опытом, с которым ребенок приходит учиться в воскресную школу. Она же является и основой, на которую сознательно или бессознательно ориентируются педагоги воскресной школы.


“Будьте как дети”


Мы привыкли относить эти слова Спасителя к духовным и нравственным качествам детей: доверчивость, чистота, отходчивость и т.д. Мне кажется, что полезно посмотреть и на то, как дети познают. Все родители знают, что маленькие дети требуют читать полюбившуюся сказку множество раз без каких-либо перемен и отступлений. Маленький ребенок не стремится все время к новому, он стремится достаточно глубоко усвоить уже найденное и полюбившееся. Слушая еще и еще раз знакомый текст, он понимает его все лучше и объемнее. Он заново переживает рассказ и находит в нем новые оттенки и смыслы. Наконец, наступает некоторое насыщение, и только тогда ребенок просит почитать что-то новое, и если, оно его заинтересует, то история повторяется. Наблюдая за тем, как мой восьмилетний сын осваивает новые видеофильмы, я вижу ту же картину. Новый полюбившийся фильм смотрится много раз отдельными эпизодами (мы разрешаем смотреть около 30 минут в день), какие-то вещи пропускаются, а какие-то просматриваются каждый день. Затем в течение всего дня идет постоянная “работа” над просмотренным. То он спрашивает значения незнакомых слов, то сам делится некоторыми своими соображениями и оценками поведения героев, то поет выученную наизусть песню из фильма. Иногда фильм “изучается” описанным образом больше месяца, пока, наконец, не сменяется чем-то новым.


Так – неспешно и вдумчиво – маленький человек познает, пока он не попадает в школу, где нужно все время идти вперед, оставляя сзади недопонятое, недожитое, непереваренное, неосвоенное. Несколько лет такой поверхностной познавательной жизни и естественный познавательный интерес начинает гаснуть или, по крайней мере, загорается где-то помимо школы. Это угасание интереса к жизни – огромная проблема современных детей, перекормленных непереваренными, чуждыми им знаниями. Хотим ли мы в воскресной школе добавить им еще такого же плохо переваренного “знания”? Хотим ли мы, чтобы в его распухшей голове, в которой на разных полках как-то поставлены разрозненные химии, физики, москвоведения и географии, еще стояли такие же разрозненные Ветхий Завет или история Церкви?


Школа и Литургия


На постепенном, неспешном углублении в предмет познания построено и православное богослужение. Каждый год мы заново слушаем про Закхея, мытаря и фарисея, блудного сына… Отцы, создавшие наше богослужение, понимали, что человеку нужно все время возвращаться и переживать заново то, что ему как будто давно знакомо. Человек слышит каждый год или каждую неделю эти знакомые тексты и открывает в них нечто новое или, скорее, открывает нечто новое в себе самом. Если мы сравним этот естественный стиль с повторениями и возвращениями с тем линейным “прохождением” Писания или истории Церкви, которое есть в воскресной школе, то мы увидим, что они построены на совершенно разных педагогических основаниях.


Вот на одном их уроков за 6 лет обучения ребенку рассказали о Закхее или патриархе Тихоне, дали на дом письменное задание, на другом уроке спросили и даже в конце семестра провели контрольную. При таком ходе дела можно быть уверенным, что при отсутствии других внешкольных подкреплений (например, чем-то поразившей проповеди или важного разговора с родителями) по выходе из школы, он про Закхея будет знать еще меньше, чем про плоский конденсатор или промышленную революции в Англии.


Что значит “знать”?


Мир сей навязывает нам не какие-то дешевые побрякушки или соблазняет нас очевидными пороками, он ловит нас на самой глубине привычными и малозаметными нам основами нашей культуры. Какая разница между “знать” и “быть информированным”? В чем разница между смыслом глагола “знать” в библейском контексте (“мужа своего не знаю”) и в контексте современной науки? Какое “знание” мы хотим передавать нашим детям? Знаменитое бэконовское “знание – сила”, может быть переведено и как “знание есть власть”. Это знание как обладание и повелевание. Такое знание становится тем надменным богатством, с которым трудно попасть в Царствие Небесное. Однако библейское понимание знания другое. Знать что-то – это быть с ним в единстве, соединиться с ним на глубине.


Есть знание о Боге и знание Бога; есть знание о Церкви и знание Церкви. Не может ли поверхностное, “систематическое”, неличное, непрожитое знание о Боге уводить от живого Бога? Не становится ли внешнее знание о Боге идолом, то есть тем, что закрывает Бога, мешает к Нему прорваться? Что происходит с ребенком, когда он “изучает” православное богослужение на уроках в воскресной школе, но при этом гуляет во время самого богослужения рядом с храмом, потому что ему на службе скучно?


“Имею нечто сказать тебе…”


В Евангелии рассказывается, что, желая сказать нечто важное, Господь начинает речь так: “Симон, имею нечто сказать тебе” (от Луки 7, 40) . Тем самым Он спрашивает: у меня важный разговор, ты готов к нему? И только получив ответ: “Говори, учитель”, – начинает говорить. Спрашиваем ли мы наших детей: я хочу сказать тебе нечто важное, ты сейчас готов к этому, или мы перенесем разговор на другое время? Почти никогда.


И здесь светская школа ведет себя гораздо естественнее. Действительно, о свойствах трапеции или спряжениях глагола можно говорить и без предварительных вопросов, потому как это вещи второстепенные. В конце концов обучение второстепенным вещам можно построить на простом надо: надо чистить зубы, надо учить правила орфографии. Но в воскресной школе мы вроде бы о второстепенных вещах не говорим…


Семейная практика


При обучении школьным предметам справедливо считается, что знание должно проверяться на практике. Недостаточно знать свойства кислот и оснований, нужно еще уметь написать уравнение реакции соляной кислоты и едкого натра и провести соответствующий опыт. Недостаточно понимать в теоретическом плане, какие стилистически слои есть в русском языке, нужно еще уметь грамотно написать текст в заданном стиле.


Сравнивая практическую часть предметов светской школы с воскресной, легко прийти к выводу, что образование в воскресной школе исключительно теоретично. Ученик с легкостью может правильно “ответить”, что “блаженны миротворцы, ибо сынами Божьими нарекутся” и тут же на перемене столкнуть малыша с ледяной горки. Он слишком хорошо знает, что эти вещи никак не связаны. Ответы и оценки в школе – сами по себе, а жизнь сама по себе. Это учитель по геометрии может законно требовать применить доказанную теорему при решении задач, а при “духовном” образовании “применение знаний” школа потребовать и проверить не может.


Совсем по-другому бывает при христианском образовании в семье. Те или иные слова Спасителя родители говорят ребенку в ответ на его вопрос или действие. Эти слова относятся лично к нему и прямо побуждают его к перемене понимания и поведения. Родители могут снова и снова “проверить”, то есть попросту увидеть в течение совместной жизни, “усвоен ли урок”. “Применение знаний” и есть то главное, что может быть сделано в семье. Но при этом невозможна никакая систематичность и общность “прохождения программы”.


Если даже при внешнем, интеллектуальном образовании мы стараемся применять “индивидуальный подход”, то при духовном образовании всякий неиндивидуальный или, лучше сказать, безличный подход прямо опасен. Ученик в воскресной школе знает, что с чем бы в душе он не пришел в нее: с обидой на лучшую подругу, со страхом, что мама узнает о его последних проделках, с беспокойством о здоровье отца или с желанием расслабиться и “оттянуться” – с чем бы он ни пришел, “урок” пойдет своим чередом. Если сегодня запланировано говорить про царя Давида, то будут говорить про царя Давида. Потому что жизнь моя сама по себе, а уроки сами по себе. И только в семье каждый “урок” может быть настроен на ту реальную жизненную ситуацию, в которой ребенок сейчас находится. Конечно, при таком семейном образовании ребенок о чем-то не услышит вовсе, потому что не будет соответствующего случая, или родители что-то сами не пережили и не могут этого передать своим детям. Ничего страшного: впереди у него еще своя взрослая жизнь и он доберет сам то, что не получил в детстве. Важно только, чтобы то, что он уже получил, стало его собственным личным опытом, а не прошло мимо него, как посторонний шум.


Приведу пример из своего отрочества. Я рос в неверующей среде. У меня был дядя – человек разнообразно образованный. Однажды (мне было лет 13) разговаривая со мной, он к месту рассказал мне Евангельскую историю о женщине, взятой в прелюбодеянии. Думаю, что я кого-то осуждал и процитированные моим дядей слова Христа “кто без греха, пусть первый бросит в нее камень” – совершенно поразили меня. Они были для меня откровением, так как прямо говорили обо мне и о том, что я думаю и чувствую. При этом дядя мой не был верующим, но он был чутким и глубоким человеком, и именно через него я впервые встретился со Спасителем.


Но что происходит с восприятием этих же самых потрясающих Евангельских слов, когда они изучаются по плану на уроке? Что происходит, когда ребенок не готов их услышать, когда у него другие внутренние вопросы и проблемы? Я не знаю. Скорее всего, они просто проходят мимо. Тогда нужно честно сказать, что в таком случае с христианской точки зрения он ничего не “узнаёт”. Он просто получает порцию словесной информации, которую нужно загрузить в такой-то отдел памяти, и которая (мы питаем на это слабые надежды) когда-нибудь ему пригодится.


Родительская лень


Есть естественное возражение: не всякие семьи живут церковной жизнью, и дети в них не получают никакого христианского образования. Да, это так. Но поговорим пока о семьях, где родители вполне воцерковлены (таких среди наших учеников, наверное, не меньше половины). Передав своих детей в воскресную школу, родители поступают вполне в духе времени: им кажется, что их родительское дело лучше сделают “профессионалы” (это относится и к нашей семье, потому что наша дочь в воскресную школу исправно ходит). Надеяться на профессионалов – вещь очень удобная. Если считать, что христианское образование детей – это наше родительское дело, то нужно находить время, чтобы читать с ребенком Писание или пересказывать жития, нужно учиться разговаривать об этом, нужно много читать самому, нужно стараться в разных житейских случаях, которые нам посылает Господь, показывать ребенку те или иные положения нашей веры. Одним словом, нужно трудиться. Но если всему этому ее (его) научат в воскресной школе, то можно и не напрягаться. Воцерковленным родителям нужна воскресная школа, потому что мы не хотим трудиться сами.


Тишина


Современные люди, и дети в том числе, все время живут в сильнейшем информационном шуме. Нам некогда побыть с самими собой. Потому мы все так рассеяны на молитве, что мы всё остальное время постоянно чем-то заняты и куда-то спешим, а, встав на молитву, не можем никак отыскать самих себя. Наши дети тоже живут в таком же тяжелом ритме. Уже с 7 класса у них по 7 уроков, потом домашние задания, потом музыка, потом какой-нибудь спорт и т.д. и т.д. Им совершенно некогда встретиться с собой и узнать самого себя, они все время заняты какими-то внешними, пусть очень хорошими и культурно значимыми делами.


Нам всем не хватает внутренней тишины. И в воскресной школе ее тоже нет. И здесь ребенка информируют, спрашивают, задают задания. А на переменах дети еще успевают поиграть в телефон – то есть опять-таки отвлечься. Даже вышивать в тишине, углубляясь в себя (в лучшем случае – молясь), нашим детям трудно. Им проще вышивать и слушать, как тетя Лариса читает что-нибудь интересное. Нам нужно самим учиться тишине и учить ей детей, но мы хотим их обучать “знанию”.


Духовная опасность духовного образования


Светская школа при всех своих очевидных минусах – рутине, перегрузках, малой эффективности и т.д., тем не менее, в своей программной частидуховно безопасна. Светская школа честно говорит, что учит внешнему знанию, что до вопросов веры, мировоззрения и даже нравственности ей дела нет – это личное дело каждого. С ученика требуется приличное поведение, но и не более. Как бы ни была сера и тяжела светская школа, “сокровенный сердца человек” остается в ней мало затронутым. Я могу списать навязанную мне взрослыми и нелюбимую химию и внутренне оставаться честным человеком. Но что происходит, когда я списываю (пусть из собственной тетрадки под партой) ответ на вопрос по Евангелию? По-моему что-то ужасное.


Опыт духовных школ ХIХ века говорит нам, что в них может быть большой духовный соблазн. Многие атеисты и революционеры – выпускники или учащиеся семинарий (например, Чернышевский и Добролюбов – оба сыновья священников). От скуки и формализма “духовного” образования они ушли в революцию, потому что там им виделась мечта, подвиг и любовь к меньшой братии. И я также боюсь, что наши дети, “пройдя” воскресную школу, тоже вынесут из нее чувство, что здесь все как везде – главное соблюсти приличную форму. И уйдут “на страну далече”.


Что делать?


Это нужно обсуждать всем миром.


Я думаю, что детей из воцерковленных семей обучать всему, чему могут их обучить верующие родители, не нужно и даже вредно (вероятно, это слишком радикальный взгляд). Обучать можно самих родителей, включая и педагогические вещи. Для детей же остаются: церковнославянский язык, хор, вышивание, выжигание и другая работа с реальным результатом – надо сказать, что это наши дети больше всего в воскресной школе и ценят. Не считая, конечно, чаепитий.


Что делать с детьми из других семей, это отдельный вопрос. Но и здесь мне кажется, что нужно начинать не с уроков, а с походов, совместных практических дел, одним словом, с жизни, а не с разговоров о ней. Но, к сожалению, именно на совместную жизнь у нас почему-то нет ни сил, ни времени. Остается надеяться, что при правильной перемене ума наше бессилие будет восполнено Божьей помощью.


Милосердие.ру

Цей запис має 8 коментар(-ів)

  1. Максим

    Поддерживаю мысль об ответственности родителей за воспитание и обучение детей. И не только духовное, но и светское. Опасно такие важные вещи отдавать на аутсорсинг, но приходится. А раз приходится, нужно все же держать руку на пульсе: интересоваться, чему учат, выяснять смысл заданий (а то дети зачастую делают то, что педагог, если спросить, не сможет обосновать с точки зрения педагогической целесообразности – одна моя знакомая до часу ночи вырезала какие-то штуки из бумаги, когда ребенок уже спал. Ну зачем такое задание?).
    Я не согласен, что проблема обучения знаниям – это некая безжизненность этих знаний (или в этом, но во вторую очередь). Думаю проблема в 1) кадрах – учителя не любят детей. Многие из них просто неудачники, самоутверждающиеся за счет детей (но есть не мало и хороших. Не мало, но меньше, чем нужно); 2) неадекватном педагогическом подходе, основывающемся на оценочном мотивировании. Так всем проще – двойка плохо, пятерка (12) хорошо. И родителям не нужно интересоваться жизнью ребенка – что узнал, что изучил, что интересно. Просто можно посмотреть в дневник. И учителю просто учить: учишься, зубришь – получаешь хорошую оценку. Не зубришь – двойка. Мотивация, скажу как психолог, калечащая на всю жизнь. Оценочная зависимость из такого растет.
    А вот шок автора от писем детей удивляет. Потому что похоже на то, что дети у этого преподавателя таки в русле оценочной, а не заинтересовывающей, жизненной мотивации учатся. Так что нужно не только на светскую школу и родителей пенять, но и свои методики и, главное, свой интерес в обучении и воспитании детей пересмотреть…

  2. Юрий Тимчук

    Мне кажется проблема в глубоком разломе между христианской жизнью и повседневной. Воцерковление как правило очень поверхностное. А дети подражают родителям в их христианстве, таком какое оно есть. Мы напяливаем веру на себя, а не дышим ей. И детей как правило втягиваем в этот разрыв.

  3. свящ. Игорь Савва

    Спаси Господи! Очень точно сказано. Мы пытаемся идти по наезженой дороге. Для многих идеалом так и осталось дореволюционное православие. Но, разве не очевидно, что в его крахе в XX веке виновен не Ленин. Причины этого крушения внутренние, в том числе и отношение к церковному образованию.
    Вы правильно пишете: "Я думаю, что детей из воцерковленных семей обучать всему, чему могут их обучить верующие родители, не нужно и даже вредно" На моих глазах уже несколько "поколений" детей ушло из Церкви по достижении определенного возраста, потому, что верующие родители не могут этого понять.

  4. Павел Малый

    Автор прав,но не нужна никому его правда. Ибо всё у нас делается для галочки,и воскресные школы не исключение. Был бы отчет о проделанной работе,а,собственно работа,- дело десятое. Так что,не дадут "перевернуть нашу лодку".

  5. Андрей

    Замечательная статья и оч. интересные наблюдения!

    Действительно, это искусство – преподнести материал так, чтобы ребенок прочувствовал это как свое. И действительно – кроме разговоров, нужно что-то делать, нужно во что-то играть или что-то мастерить – где можно бы было проявить и применить то, о чем говорилось на уроке. Конечно, это потребует огромной фантазии и труда от учителя. Школьный подход здесь абсолютно неприемлем.

  6. Игорь

    Мне кажется, что к теме статьи близка ситуация описанная владыкой Антонием Сурожским:

    "…В Париже был замечательный священник и замечательный проповедник. Он и как человек был замечательный и проповеди для взрослых были убедительны и полны силы, но детьми он никогда не занимался. Как-то его пригласили в Русское студенческое движение, в воскресную школу, дать показательный урок. Посадили детей посередине комнаты, руководители и наставники сели вокруг, и этот священник провел урок. Когда урок был кончен, все взрослые были в совершенном восторге — так это было стройно, так логично, так крепко, так выпукло. Лев Александрович Зандер подошел к одному из детей, семилетке, и говорит: «Ну, как тебе понравился урок?» И мальчик ответил: «Замечательно было; жалко только, что батюшка не верит в то, что говорит». Это неправда; священник верил в каждое слово, которое произносил, но он произносил эти слова так, что они шли из его ума, и построение всей его беседы было такое, что она до сердца не дошла…"

    "ВОСПИТАНИЕ ДЕТЕЙ В ВЕРЕ"
    http://www.strana-oz.ru/?article=867&numid=18

  7. Игорь

    @Светская школа при всех своих очевидных минусах – рутине, перегрузках, малой эффективности и т.д., тем не менее, в своей программной частидуховно безопасна. Светская школа честно говорит, что учит внешнему знанию, что до вопросов веры, мировоззрения и даже нравственности ей дела нет – это личное дело каждого.@

    Светская школа отрицает Христа молчанием. Светская школа учит вранью: учит обезьяньему происхождению человека, самосотворению мира.
    Автор – обычный совесткий человек, которому такая система нравится. Попробовал придти к православию, ужаснулся, как оно отличается от того, на чем он вырос, и теперь фактически выступает за отмену "неполиткорректных" воскресных школ.
    Публикация взята с помойного сайта "Милосердие вру", в котором давали слово агитатору за легализацию наркотиков и создании системы ювенальной юстиции, против которой выступает Православная Церковь (Патриарх лично обращался к рувоодству Госдумы с просьбой не вводить ювенальную юстицию в России, в УПЦ это сделал владыка Августин, Представитель Церкви в Раде).

  8. Тарас

    Більшість з цього легко можна застосувати до обставин якоїсь там банальної недільної школи при галицькій парафії.
    Десь років 10 тому я брав участь в дослідженні духовності сучасної української молоді. Коли в рамках дослідження було прохання до дітей написати на 1-2 сторінки про свій духовний світ – 90% відсотків дітей написали "твір для оцінки" на тему "Яка наша молодь бездуховна"…

Залишити відповідь до Андрей Скасувати відповідь