Небольшая сценка из церковного быта… Воскресная литургия закончилась, люди подходят ко кресту. Большинство просто прикладываются, но кто-то успевает сказать два-три слова священнику. И вот одна женщина спрашивает: “Батюшка, благословите в отпуск туда-то поехать?” Священник на секунду задумывается, а потом отвечает, хитро прищурившись: “А что будет, если не благословлю?” Женщина в шоке: “Что вы, батюшка, у меня уже и билеты на завтра, и семья, и всё…” “Ну, а что тогда спрашивать, когда всё решено?” – улыбается батюшка.
Другая сценка: мать двухлетнего ребенка звонит подруге, у которой есть “прямой доступ” к батюшке. Дело вот в чем: мальчик болеет, доктор советовал кормить его молочной кашкой, а ведь сейчас пост! Благословит ли батюшка? Подруга срочно перезванивает батюшке, и тот, действительно, “благословляет”… с трудом удерживаясь от крепких выражений.
Что это, крайняя степень смирения и благочестия? По-моему, не совсем. Это напомнило мне совсем другое происшествие, случившееся давным-давно, в одном музее. Там был макет какого-то экзотического африканского дома в натуральную величину, можно было даже зайти внутрь, очень интересно и познавательно. По музею шли трое детей лет 5-6, и двое мальчишек, едва увидев открытую дверь, радостно побежали внутрь, а вот у девочки возникли сомнения. Она обернулась к первому попавшемуся взрослому (им оказался я) и спросила: “можно?” Я сказал, что можно, и она тут же присоединилась к приятелям.
Она, я думаю, понимала, что на самом деле можно, раз туда заходят другие люди, раз нет никаких заграждений. Но все-таки было немножко боязно… А теперь, когда ей разрешил зайти взрослый, она в случае чего легко могла бы оправдаться: она не самоуправничала, ей взрослый дядя разрешил! Она старалась быть очень хорошей, правильной девочкой, которую не за что будет ругать, а можно будет только похвалить за старание и прилежание. И не случайно, кстати, что это была именно девочка, а не мальчишка – им такое приходит в голову намного реже.
Женщина, целовавшая крест, тоже на самом деле не мучалась вопросом “ехать или не ехать”. Всё, конечно, было решено заранее, но нужно было получить некий штамп: она не сама, она по благословению. Да и мама двухлетнего малыша вряд ли подозревала своего духовника в таком изуверстве, чтобы он запретил ему, больному, молоко в пост. Наверняка она сто раз слышала и читала, что и больным, и маленьким детям соблюдать строгий пост просто нельзя, и уж тем более, когда одно сочетается с другим. Но ей нужно было, чтобы это сказал еще раз духовник, чтобы он взял на себя эту ответственность.
Это же извечное женское – пусть решает мужчина. Пусть всё-всё-всё будет подано ему в готовом виде, так что решение будет совершенно очевидным, но пусть эту ответственность он возьмет на себя. Разве не за это, в том числе, мы их и любим, наших женщин? Впрочем, долой мужской шовинизм: среди церковных мужчин тоже можно увидеть такое, хотя и реже.
Но есть ли это на самом деле послушание и смирение? Проверить это довольно просто, причем каждый проверит сам себя. Обращусь ли я к священнику с действительно трудным делом, не внешним (куда ехать, что есть, или пусть даже где работать и какие книги читать), а с духовным или нравственным выбором, от которого многое зависит? Как примириться со свекровью, что делать с непутевым подростком-сыном, как вообще выстраивать отношения с Богом и с ближними? Нет-нет, я не о постном меню или молитвенном правиле, а о вещах внутренних, глубоких, сущностных. Ели духовнику приносится и такое, и если его совет действительно исполняется – тогда да, это настоящее послушание и отсечение собственной воли.
Правда, не всегда оно во благо. Сколько всего уже было сказано, в том числе и Синодом (в определении от 29 декабря 1998 года) об опасности младостарчества. Я процитирую синодальное определение: “Некоторые священнослужители, получившие от Бога в Таинстве Священства право на духовное руководство паствой, считают, что таковое право означает безраздельную власть над душами людей. Не памятуя о том, что отношения между духовником и духовными чадами должны строиться на основе взаимного уважения и доверия, таковые пастыри переносят сугубо монашеское понятие беспрекословного подчинения послушника старцу на взаимоотношения между мирянином и его духовным отцом, вторгаются во внутренние вопросы личной и семейной жизни прихожан, подчиняют себе пасомых”.
В пастырях ли дело? Прежде всего – в нас самих, ведь когда есть спрос, будет и предложение. Один священник ответит хитрой улыбкой, другой отругает, а третий, четвертый или пятый возьмет на себя эту власть определять, куда семья поедет в отпуск и какую кашу будет кушать. Или, точнее, не определять, а ставить свой штамп “благословляю!” на заранее заготовленном решении. И человек найдет с таким священником то, чего он так долго и старательно искал. Да и пастырю так, глядишь, понравится, он со временем войдет во вкус, начнет этого требовать ото всех прихожан. Искушение властью – одно из самых сильных, не случайно сатана приберег его напоследок, когда искушал Христа в пустыне.
Только ведь это может быть бегство от подлинной жизни. Всякой жизни – телесной, душевной, духовной одновременно. Нам ведь так всегда не хватает времени, сил, внимания; очень часто и с духовником или каким-то еще близким человеком пообщаться не удается, так, пять-десять минут раз в неделю… И на что мы их потратим? Благословение на очередной набор житейских мелочей получим? А останутся ли после этого время и силы на что-то важное? Может быть, это на самом деле стремление уйти от более серьезных проблем, спрятать их за ворохом мелочей? Да и у духовника действительно не останется времени, чтобы дать духовное наставление по существенному вопросу или хотя бы практический совет, исходя из своего опыта. Он уже весь в молочной кашке.
Даже если это образец послушания, я бы в любом случае назвал такое поведение бегством от взрослой ответственности. Мы все чувствуем этот груз на своих плечах ежедневно, особенно те, у кого есть семья и дети: тысяча разных решений, и надо принимать их самостоятельно, порой не только за себя, но и за своих близких. Каждое решение может обернуться то мелкой неприятностью, а то и настоящей бедой. Не тем накормил малыша – животик будет болеть, не туда поехал в отпуск – всей семье лето испортил. Хочется на каждый такой случай получить гарантию, страховку, да такую, чтобы самой надежной была! Скинуть с себя этот груз ответственности и свободы!
Иному человеку бывает проще вытерпеть что-то очень тяжелое, противное, болезненное, чем принять решение. От ответственности, от взрослости такие люди бегут куда угодно, как бежал в свою небывалую страну Питер Пен. Иногда бегут и в Православие. Это, наверное, совершенно нормально, ведь Церковь очень широка, она принимает всяких людей, не изгоняя никого. Только не надо принимать этот инфантилизм за аскезу, это разные вещи, не надо навязывать его другим. Это скорее склад личности, особенность характера, а порой – и болезненная инфантильность, которую придется постепенно преодолевать, особенно если от человека зависят другие люди.
И в завершение – еще одна реальная история. Одна мама рассказывала, как возвращалась с маленьким ребенком откуда-то заполночь. В метро ребенок расплакался: “хочу есть!” Мама с ужасом осознала, что еды дома нет никакой, и денег в кармане – на буханку хлеба, и ту в такую пору не купишь. “Нет у меня еды, помолись”, – ответила она малышу. Тогда ребенок запросто помолился: “Бог, я хочу есть”. Только они вышли из метро – к ним подошел незнакомый человек, владелец продуктовой палатки, и бесплатно дал два кило разморозившихся пельменей: товарный вид они утратили, но в пищу были вполне пригодны.
Слава Богу, который в буквальном смысле слова питает тех, кто уповает на Него! Но я очень надеюсь, что мама со временем немного повзрослела и сняла с Него эту обязанность, по крайней мере, в отношении своего ребенка.
Сайт храма Рождества Иоанна Предтечи на Пресне
я хочу покрестится, но в церкви берут деньги почему так не спроведливо, почему нельзя без дениг крестить
Несколько лет назад в нашу глубинку заглянул тогда еще митрополит Кирилл. В конце беседы он отвечал на вопросы по запискам. Одна из записок содержала такой вопрос "Как быть, если батюшка не благословляет делать ребенку прививки". Владыка митропоит поднял глаза от бумажки и со своей характерной интонацией сказал "А что он простите в этом понимает?" Вот вам и критерий.
правильная статья. нужно ставить себе цель расти и питаться твердой пищей, а не молоком
Тетяні: + 100!!! Справді, який сенс просити благословіння, якщо ми хочемо, щоб священник обов’язково підтвердив нам наше хотіння, а не хочемо вислухати волю Бога?
Одна моя знакомая поехала в Свято-Пафнутьев монастырь к схиархимандриту Власию за благословением поехать на Синай. Батюшка говорит, что именно сейчас ей важнее поехать в Болгарию на отдых (а в свои 50 она не была замужем и очень хотела создать семью). Но она настаивала на своём, несмотря на то, что о.Власий ешё 2 раза повторил ей своё предложение. И она всё-таки поехала в Египет. Так зачем просить благословение, если мы всё равно не слышим голоса Бога. Мы слишком упрямы. И часто получается, что многие это делают ради проформы.
Предлагаю прочитать стихотворение моего духовного наставника, монаха, смиреннейшего молитвенника, как поздравление с Великим постом.
СТРАСТНАЯ СЕДМИЦА
Во дни Великого поста
Душа о плоти забывает.
И вдруг о вечном вспоминает.
Молясь и плача у Креста.
Господь явил Свою любовь,
Отдав Себя на поруганье,-
Давай почтим Его страданья,
Позор и пролитую кровь!
Давай предстанем пред Творцом,
Оставив страсти и заботы, –
Ведь нету праведней работы
Ни в этом мире, ни в ином.
Давно не каялись мы, друг,
И лишь исправно согрешали,
Давно главы мы не склоняли
Пред Тем, кто создал всё вокруг!
Земная жизнь есть Божий дар,
Но мы об этом забывали
И страх Господень не познали,
За что нас сжёг страстей пожар.
Возьми же крест, душе моя,
И за Христом гряди смиренно –
В нём свет и истина твоя.
А Дух Его – Творец вселенной!
Распни, душе, свой гордый нрав,
Обиды, плотские желанья,
Грехи и страстные мечтанья,
Чтоб вновь родиться, «смерть поправ»!
Ступай в пустыню, как Христос,
И там постись, забыв о мире,
И проливая реки слёз,
Подобно ангелам в эфире.
Страстная седмица грядёт,
Господь пришёл на Пасху смерти,
Христа встречает весь народ,
Но близок час Его, поверьте!
Оплакав Иерусалим
И предсказав Свои страданья,
Христос, Создателем храним,
Предал Себя на поруганье.
Но перед этим проклял Он
Непостоянство иудеев,
Поправших Бога и Закон,
И злобу гордых фарисеев.
Как та смоковница, они
Не принесли плода благого –
Отвергли Божий Свет и Слово
И позабыли о любви!
И я ничуть не лучше их –
Зову себя христианином,
А сам тону в грехах своих,
Всю жизнь глумясь над Божьим Сыном!
Довольно, друже, рассуждать –
Пойдём-ка лучше в храм Господень,
Где обитает Благодать,
И дух от похотей свободен.
Во дни Великого поста
Богослуженье чуть длиннее,
Почтим же Господа Христа
Молитвой, коей нет сильнее!
Великопостные часы
Полны невиданной печали –
Как капли утренней росы
Они на сердце мне упали.
И вмиг очистилась душа
От всех страданий и сомнений,
Стоит и плачет, не дыша,
Внимая звукам песнопений!
Когда-то утром, в третий Час*,
Христос предстал перед Пилатом, –
Был осуждён на смерть за нас,
Распят и умер до заката.
Позднее, в тот же третий Час,
Он ниспослал Святаго Духа,
Дабы спасти от ада нас,
Лишённых зрения и слуха.
Когда-то в полдень, в Час шестый,
Христа язычники распяли
И ради смеха написали:
«Сей назарянин – Царь Святый…».
В тот же день, в девятый Час,
Господь покинул плоть земную.
Завеса в храме раздралась,
Христову гибель знаменуя!
Померкло солнце, дождь полил,
Как будто тело омывая…
Господь открыл нам двери Рая
И преисподню сокрушил.
Вот совершен девятый Час,
И я молюсь, главу склоняя:
«Христе Царю, помилуй нас
И помяни в чертогах Рая!».
«Свят, свят, Господь наш Саваоф!» –
Поют Ему земля и небо.
Он дарит нам Свою любовь,
Стакан воды и ломтик хлеба!
«О Боже, Сущий в небесах,
Прости нам все грехи и страсти
И дай познать Господень страх, –
Ведь всё в Твоей предвечной власти!».
Вот хор исполнил кондаки,
И принял чтец благословенье,
Часы молитвы коротки
И пролетают, как мгновенья.
Но вновь запел церковный клир –
Настало время Литургии –
Христа приветствует весь мир
Как долгожданного Мессию.
Смотри: вечерня* входит в храм,
Неся кадильницу златую, –
Вокруг клубится фимиам,
Господню Славу знаменуя.
Вдруг свечи жаркие зажглись
И в полумраке засияли,
И устремилось сердце ввысь,
Забыв про все свои печали.
Во дни Великого поста
Не грех бы вспомнить о смиренье,
Что открывает нам врата
К познанью Бога и спасенью!
Молитва душу не спасёт,
Когда в ней нету состраданья,
Любви к творцу и покаянья, –
Иной молитвы Бог не ждёт!
Всех просвещает Свет Христов:
Живых, усопших, не рождённых,
Попавших в тартар* и спасённых, –
Ведь в каждом теплится любовь!
Во дни Великого поста
Душа о плоти забывает
И Бога ярче ощущает,
Коль в ней осталась чистота.
Аминь.
Всегда советуюсь с духовником и с другими священниками в важных вопросах, и всем советую делать то же.
не надо осуждать людей за то, что они обращаются ко священнику. Часто просто находиться рядом со священником радостно.Есть тонкость -если решение тобой принято, то обращаться к священнику нужно за молитвой – "Батюшка, я решил то-то, помолитесь, чтобы Господь управил по Своей воле". Просить благословение по мелочам не надо – батюшка благословил работатьна этом месте – работай, но просить о молитве при затруднения хорошо. Еще хорошо просто советоваться, а потом после совместного решения получать благословение. Естественная слабость – перекладывать ответственность. что ж на то и священник, чтоб вести к Богу. и не воспитывать потребителей. можно аккуратно пригласить вопрошающего к молитве – давайте помолимся, вы дома я в церкви, Господь поможет нам узнать Его волю или просто управит. еще не надо стесняться признаться в том, что Господь не открывает Своей воли, это дело обычное. Но молится о помощи всегда уместно.
автору, ну зачем постоянно священники у Вас, на прицеле. Просто иереефобия какаето:-)
Не за что, Андрей! Спаси Господи!
P.S. Зовут меня вообще-то Максимом, но в Великой Сети :-))) и в отрасли, где я работаю, меня знают именно как Киномеханика. Это мое, так сказать, второе имя даже, а не просто ник. Связано оно с одной из телепрограмм, которую я вел в далеком :-)) 2002-м.
Спасибо, брат, за объяснения (извините, не знаю вашего имени).
Елена, так и просите Бога вмешаться в Вашу ситуацию. Не нужно путать некоторые вещи, скажем, исповедь, и благословение. Исповедь – это таинство, где Ты в присутствии священника-свидетеля исповедуешь Богу свои грехи. Это одно. И здесь мы имеем участие Бога и со-участие свидетеля-священника. Но на исповедь мы приходим тотально подготовленными, сокрушенными, трепетно ожидая момента встерчи с Богом Живым. Извините, где подобное в выпаленном на ходу: "Батюшка, блслвите на поездку к трюродному брату в Конотоп", "Батюшка, блслвите на копание картошки". Я говорю именно об этом. Если же у тебя есть проблема, вопрос, сомнение и ты подходишь к батюшке с ДЕЙСТВИТЕЛЬНО серьезным делом, объясняешь и просишь благословения на последующее свое действие, призванное разрешить проблему, тогда это, действительно, просьба Божьего благословения.
Андрей, относительно Вашего вопроса о спекуляциях довольно сложно ответить одним-двумя предложенями. Попробую на паре примеров. Наиболее часто это касается послабления постов. Скажем, подходит к священнику (особенно это любят делать во время целования креста, но и походя не меньше) пышущая здоровьем личность и просит разрешить ей в пост пить молоко, потому как… не может она без него. Или некоторые просят благословения даже на мясцо. Причем, повторяю, речь идет о здоровых людях, а не о больных. Больные, между прочим, самые строгие к себе.
Или, скажем, я невольно был свидетелем некоего разговора священника с женщиной. Не буду его пересказывать, тем более, что точно все равно не помню, речь касалась каких-то родственников, каких-то семейных проблем, и женщина совершенно заморочила батюшке голову пытаясь склонить его на свою мысль, чтобы он согласился с ней и благословил на некое дело. Батюшка был не согласен с ней, но она упорно пыталась доказать, что это единственно верно. В итоге, батюшка таки благословил.
Вот, примерно, так, Андрей! То есть, благословение нельзя использовать направо и налево и тем более спекулировать им. Спекуоляция вообще-то в чем. Батюшка, в большинстве случаев, повальном бюольшинстве отказать не сможет. А поскольку он не откажет, то мы как бы получаемся чисты перед Богом в своих прихотях (а это, в большинстве именно прихоти, а не настоящая потребность), а значит, спекулиреум мы на Божьей благости.
Может быть, я не прав, не отрицаю. Это всего лишь мое мнение, основанное на опыте и наблюдении.
Когда я прошу благословения у батюшки, я не прошу его санкци, а прошу Божьего благословения. Т.е. прошу Бога вмешаться в мою ситуацию. И если это дело ко благу – Бог устроит все так, чтобы дело совершилось. Если же оно не ко благу – Господь каким-то образом укажет мне это.
На эту же тему статья свящ. Андрея Дудченко
http://www.kiev-orthodox.org/site/faithbasis/895/
Я не отрицаю и допускаю существование крайностей, но с другой стороны, я бы не рискнул полностью перечеркнуть эту традицию – брать благословение у священника. Сам я, правда, не помню, чтобы когда брал на что благословение (я бывший протестант, в Православии еще пару лет только). Просто нет такой доброй вещи, которую нельзя было бы испортить и, может быть, с благословением иногда так происходит у некоторых людей. Но в этом деле я скорее бы пожелал терпения священнику, учительности и рассудительности, чем раздражительности на людей – ведь это его жребий – пасти стадо Христово и лечить его, в том числе и от этих недостатков.
А как это, вы говорите, этим можно спекулировать? Простите мою неосведомленность.
Это, действительно, некий парафраз детсва и попытка санкционировать свою жизнь, без этого мы не можем. Извините, Андрей, но в статье ясно сказано о чем идет речь и "потребность общаться с батюшкой" здесь совершенно ни при чем. Общение с батюшками одно, а вот когда кто-то летит через всю церковь, распихивая соседей и задевая чьи-то ноги, руки, лишь бы успеть благословиться у "нужного" священника, появившегося в храме. Не говоря уже о "благословениях" на "молочко" в пост. А некоторые даже этим спекулируют. Не знаю, как где, а у нас в храме некоторые священники иногда уже еле сдерживаются от повальных "нижайших просьб благословить", особенно видя, что это спекуляция.
Среди моих знакомых много людей лет 30-45, по современным понятим воцерковленным более 10-15 лет, а без "благословения" духовника не мыслят чихнуть, не говоря уже о таких "важных" вещах как покупка машины или ремонт (а можно ли нам сделать ремонт, и какой, и кого нанять). Собственных мыслей вообще не имеют. И с годами это не проходит, а усугубляется. С удивлением наблюдаю за таким параличем сознания и личности. Люди становятся вообще глухими ко всему. Почему все-таки люди становятся такими добровольно? И дело не в женщинах, большинство таких зомби среди моих знакомых православных мужчин.
А почему под благословением понимать именно санкцию священника? Отчего это происходит – этот феномен, просить благословение у священника на житейские мелочи? Не может ли быть это оттого, что у людей есть некая необходимость в общении с батюшкой, если не на духовные темы, то по кр. мере житейские? А как еще батюшка узнает о жизни своих прихожан? Я бы не стал сгущать краски вокруг этого и ругать каждого прихожанина, за то, что он попросил благословение на какую-нибудь житейскую мелочь (если бы я был священником, конечно) – особенно, если я вижу этого человека в первый раз…